no
up
down
no

Nowhǝɹǝ[cross]

Объявление

[ ... ]

Как заскрипят они, кривой его фундамент
Разрушится однажды с быстрым треском.
Вот тогда глазами своими ты узришь те тусклые фигуры.
Вот тогда ты сложишь конечности того, кого ты любишь.
Вот тогда ты устанешь и погрузишься в сон.

Приходи на Нигде. Пиши в никуда. Получай — [ баны ] ничего.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Nowhǝɹǝ[cross] » [now here] » Кто бы сказал, что мы встретимся под этой звездой


Кто бы сказал, что мы встретимся под этой звездой

Сообщений 1 страница 7 из 7

1

Munakata Reisi, Suoh Mikoto
https://i.imgur.com/Ds9mxol.png
Пустыня дней, пустая жизнь, пустые сны.
Пустому сердцу не ответит стяг на башне...

20.12.2013. Сюжет сгорел.

Отредактировано Suoh Mikoto (2021-04-29 05:11:07)

Подпись автора

У Красной Реки - крылья небесной зари.
В Красной Реке вода - точь-в-точь моя кровь.

+1

2

Кратер Вайссмана — всего лишь квартал. «Всего лишь» — в сравнении с кратером Кагуцу, образование которого унесло тысячи жизней. Сколько людей погибло при падении Дамоклова меча Вайссмана, Рейши старался не думать — точных сводок не было, но даже по примерным прикидкам СМИ их было отнюдь не два человека.

Все эти люди — цена его ошибки.

Доверие — не ошибка сама по себе; где был бы Рейши, если бы не доверял хотя бы своим людям, но Адольф Вайссман никогда не был его человеком. Всё, что этот Серебряный король делал — десятилетиями бегал от ответственности. Глупо было рассчитывать, что его план пройдёт гладко. Глупо было рисковать людьми — гражданскими в том числе. Глупо было рисковать собой, потому что если синий Дамоклов  меч упадёт, кратером размером с квартал Шизуме не отделается.

Как на его месте поступил бы Суо Микото? Наверняка, диаметрально противоположным образом. Если хочешь просчитать шаги Суо, просто представь, что сделал бы сам, и отзеркаль — попадёшь в точку.

На улицах аномального района было небезопасно, но — не для короля, поэтому Рейши шёл в одиночестве, не взяв с собой даже Авашиму. Хотел побыть один. Тяжесть принятых решений давила на плечи, и Рейши впервые за долгое время оказался уткнувшимся в тупик. Он понятия не имел, что теперь делать. Всё разваливалось буквально на глазах, и ему стоило огромных усилий поддерживать в Шизуме порядок. Люди его клана выбивались из сил, но старались, как могли, а значит, и Рейши не должен их подвести. Вот только никто не знал, куда подевался Зелёный король и откуда ждать следующего удара. Пока Сланец, на котором Дамоклов меч Вайссмана не оставил и царапины, под их контролем, но надолго ли? В прошлый раз они позорно его упустили.

Правда, теперь у них был альянс, который Рейши собирался удерживать и дальше — любой ценой. Он не позволит Вайссману снова сбежать и оставить людей самостоятельно разбираться с последствиями его действий. И не позволит маргиналам из «ХОМРы» взяться за старое, превращая город в поле боя и распространяя вокруг себя чистый незамутнённый хаос. Под контролем Анны они будто бы стали спокойнее и начали походить на взрослых людей, а не на сумасбродных подростков… но с Анной тоже не всё ладно. Точнее, с её силой. И это могло превратиться в настоящую проблему.

А ведь теперь, когда Золотого короля больше нет и некому сдерживать силу Сланца, концентрируя её в Шизуме, кто знает, чем это обернётся для всего мира?

Рейши закурил. Было пасмурно, дул холодный пронизывающий ветер, и Рейши поднял воротник форменного пальто, чтобы защитить шею. Переодеваться в гражданское перед уходом он не стал — людям полезно видеть короля на улицах. Правительство больше пыталось вмешиваться в дела «Скипетра», и Рейши это более чем устраивало. Всё, что Рейши когда-либо делал, было ради людей, ради родного города, и никто в правительстве не справится с происходящим лучше него.

Он остановился на краю кратера, задумчиво выдыхая дым и рассматривая так и не убранные обломки на его дне. Все необходимые замеры давно произвели: никакого опасного для здоровья излучения не обнаружилось. Хоть одна приятная новость.

Поправив очки, Рейши стряхнул пепел себе под ноги. Начинался снегопад — с неба сыпались редкие, но крупные белые хлопья. В правительстве удивились, что он просто взял и сам восстановил себя в прежней должности, пусть и не стали перечить — наверное, ждали, что он посыплет голову пеплом, признает, что не справился, и будет сидеть в самом дальнем углу, печально наблюдая, как его город терзают аномалии. Вот только Рейши не собирался этого делать. Он оставался королём, и лишить его титула не мог никто и ничто, кроме смерти. И пока он жив, пока он дышит, он будет делать то, что посчитает нужным. В прошлый раз он посчитал нужным позволить себя подвинуть, но сейчас для этого не время. Его люди уже доказали, чего стоит их слово и их преданность; ни к чему заставлять их делать это снова.

Но к кратеру Рейши пришёл не только ради того, чтобы подумать — этим он мог заняться и в своём кабинете. Поступали тревожные новости: якобы, Серого короля видели где-то поблизости. Вот только Рейши собственноручно отправил его на тот свет. Что это — какие-то иллюзии, искажение, вызванное аномалией? Не мог же он в самом деле воскреснуть. Это было бы глупо и шло бы в разрез со здравым смыслом. А ещё это принесло бы много новых бед, ведь где воскрес один король, там воскреснет и другой — Бесцветный, например. Или кто-то из предыдущих Синих и Красных.

Развивать эту мысль Рейши себе запретил, предпочтя считать появление Серого короля — ничем иным, как массовой галлюцинацией. Иначе вместо решения текущих проблем он думал бы совсем о другом. Это малодушно — надеяться, что искажение законов мироздания снимет с него бремя убийства короля, смоет грех убийства лучшего врага, а Рейши даже в одиночестве не мог позволить себе быть малодушным.

Подпись автора

[хронология]

+1

3

Все должно было закончиться. Из клетки можно рваться разными способами, итог один — за ее пределами нет ничего. Иногда Микото в этом сомневался. Иногда это его устраивало. В последние годы устраивало все чаще и чаще. Тем чаще, чем нестерпимей становились рамки, в который он сам себя загнал. Отчасти — сам.

Вот только вместо ничего за пределами клетки он снова погрузился в один из череды повторяющихся кошмаров. Этот сон выглядел не так ярко. Вместо ясного неба и палящего солнца серые тучи и снег, все в оттенках серого и белого — таким мир видит Анна, ему непривычно и как-то даже тоскливо. Обычно его окружали руины — здания, которые нельзя опознать, все, что осталось от Шизуме, они щерились острыми краями, кренились под разными углами, будто могли рухнуть в любой момент. Под ногами — обломки и выжженная земля. Здесь тоже были руины, но не вокруг него. Микото не находился в эпицентре и не чувствовал себя эпицентром, он стоял у края и его руки не были обожжены.

И все-таки на краткий миг ему показалось, что память обманывала. Замешкавшийся Мунаката опоздал, и его пафосные речи остались пафосными речами, вместе с ним потонули во взрыве. Горделивые обещания любой ценой не допустить падения Дамоклова меча — не важно, чей он — никого не избавят от повторения катастрофы, зато сабля справится с задачей наверняка. Кому еще доверить убийство короля, если не такому самоуверенному зануде, каким всегда был Мунаката? Сложно поверить, что он не справился, растерялся, растрогался, что Микото привиделся и точный удар, и подставленное плечо.

Микото не поверил. Миг прошел, маячивший долгое время страх рассеялся. Что бы здесь ни происходило, в этом его вины нет.

Это если вместе со страхом забыть, что не должно быть ничего. Микото никогда не интересовался посмертием. Все, что предлагали разные религии, казалось ему либо лицемерным, либо просто глупым, либо и тем, и другим одновременно. Его устраивало ничего.

Где-то под сердцем засела тупая иголка разочарования, раздражения и тупой усталости. Если перемены в жизни, любые достижения и стремления не имели значения, так с чего он взял, будто со смертью получится по-другому.

Чем дольше Микото стоял неподвижно, то задирая голову к небу, то рассматривая развалины, тем острее ощущал одну очевидную истину. Вместо выжженного, зыбкого от жара воздуха, пеплом оседавшего в легких, зимний холод. Микото давно как следует не ощущал холода — поселившаяся внутри него сила была полной противоположностью холоду, аура поджигала и плавила все, только позволь ей вырваться, у снега, льда и ледяного ветра вообще никаких шансов против этого жара. Сейчас все было иначе. Сейчас Микото по-настоящему ощущал прикосновения по-зимнему холодного ветра, каждый его порыв. Он не чувствовал себя мертвым. В каком-то смысле он давно не чувствовал себя настолько живым, что хотелось раскинуть руки в стороны, запрокинуть голову и просто дышать полной грудью.

Он больше не чувствовал, будто внутри полыхает нескончаемый пожар, а кровь заменили расплавленным металлом. Мир не давил на него, а удовлетворение от уничтожения убийцы Тоцуки не успело до конца выветриться и смениться привычным недовольством, раздражением, усталостью. Всего-то нужно было поддаться жажде разрушения и смотреть, как все тает в ослепительной вспышке — краткое мгновение возмездия и освобождения. 

Единственное, что терзало — чувство вины перед Анной, но терзало не слишком сильно. В конце концов, ничего не изменить, да и менять он не стал бы. И Анна это знала. Наверное, она поняла сразу. Она вообще на удивление хорошо понимала и его, и его кошмары.

В некоторых снах Микото видел равнины. Бесконечный простор, выбеленный солнцем, до самого горизонта, до которого можно бежать, пока не упадешь без сил, и никогда не достичь. Бежать Микото не стал. В конце концов, вокруг него по-прежнему был город. Он спрятал руки в карманы, пожалел, что в карманах не нашлось сигарет, и двинулся по краю. Он больше не смотрел вниз, но обратил внимание на более-менее уцелевшую часть улицы. Или улиц. В любом случае, он узнавал Шизуме. Он так часто и долго бесцельно шатался по городу, что не мог не узнать. Смешно, в конце концов, если его посмертие клином сошлось к Шизуме.

О том, что мир вокруг мог оказаться все тем же обычным миром, Микото старался не думать, предчувствуя лишнюю головную боль. Он и о загробном мире старался не задумываться. Просто делал один шаг за другим, ощущал, как снежинки щекочут кожу, и скользил взглядом по сторонам, ни на чем подолгу не задерживая внимания — все слишком знакомо, если убрать следы разрухи.

Слишком серо и знакомо. Синее пятно тоже… слишком знакомо. И вот это уже не смешно — если он умудрился прихватить на тот свет Синего короля. Зная Мунакату просто до зубовного скрежета хорошо, Микото никогда бы не допустил мысли, что с его-то уровнем Вайссмана что-то не так. Это же Мунаката. Скорее ад замерзнет, чем он потеряет контроль над ситуацией, которую, по его мнению, должен проконтролировать.

Ад вокруг бесшумно покрывался тонким слоем снега. Или Мунаката служил живым доказательство реальности мира. И вопрос еще, что хуже. Проблематично — выдерживать его Синее величество вечность. Микото и так проявлял чудеса терпения, когда заумные рассуждения выходили куда-то за пределы атмосферы и понимания нормального человека.

— Мунаката, — вместо приветствия проговорил он, остановившись в нескольких метрах. Слог за слогом привычно и легко слетали с языка. Микото усмехнулся.

Подпись автора

У Красной Реки - крылья небесной зари.
В Красной Реке вода - точь-в-точь моя кровь.

+1

4

В первую секунду, услышав знакомый голос и увидев знакомый силуэт, Рейши не удивился. Ему и раньше случалось ловить себя на том, что фигура Суо Микото мерещится где-то поблизости — странное ощущение, которое он не знал, как трактовать. Суо нёс с собой одни лишь проблемы: сплошной хаос, разрушение и неподчинение правилам. Без него на улицах Шизуме стало спокойнее, тише.

Но — в этом-то и крылась проблема. В тишине.

Когда до него дошло, что видение пропадать не собирается, пауза слишком затянулась. Наверное, со стороны Рейши выглядел глупо, и, чтобы скрыть замешательство, не теряя лица, он поправил на переносице очки, которые поправлять не было нужды. На автомате, не особо вдумываясь в свои действия, он достал из внутреннего кармана пальто сигаретную пачку и протянул её Суо.

— Опять от тебя будут одни проблемы.

Значит, это правда — то, о чём толковали на улицах, о чём ходили слухи. Пристально всматриваясь в лицо Суо, Рейши пытался уловить в нём хотя бы намёк на нереалистичность, параллельно подсказывая самому себе, как её можно будет объяснить, но — безуспешно. Это был настоящий Суо Микото, Красный король, которого Рейши убил собственными руками. Красный король… Не в этом ли крылись проблемы Анны со способностями? Не вернулся ли Дамоклов меч к своему предыдущему владельцу? И если вернулся, в каком состоянии? И что будет, если воскреснет предыдущий Синий король — Дамоклов меч Рейши тоже исчезнет?

Забрасывая себя прагматичными вопросами, Рейши параллельно прислушивался к своим эмоциям и прокручивал в голове битву с Бесцветным королём. Впрочем, битвой это можно было назвать с натяжкой — скорее, убийством беззащитного котёнка. Не Бесцветному тягаться с мощью Суо — он крайне неудачно выбрал себе противника.

Снимет ли возвращение королей с Рейши бремя их убийства и восстановит ли уровень Вайссмана? Едва ли. Рейши не чувствовал никаких изменений в своей ауре — его меч продолжал рассыпаться на куски. И если меч Суо вернулся к первозданному состоянию, в этот раз первым уйдёт Рейши — забавная ирония, круговорот королей в природе. И если меч Суо действительно нетронут, будет той ещё задачей удержать его от необдуманных поступков и от растраты своей силы. И не то чтобы Рейши волновало мнение самого Суо.

Конечно, если поблизости не бродит ещё один Красный король — постарше, к которому меч и перекочевал.

Смирившись с тем, что эмоции, которые он испытывал, глядя на абсолютно реального и живого Суо, слишком сложные, Рейши переключился на попытку нащупать логику в слухах, касающихся аномалий. Толковали о Сером короле, и теперь Рейши видел воочию Красного. Ничего о более ранних обладателях Дамоклова меча он не слышал. Сланец ведь не мог действовать наобум; даже в аномалиях должна быть какая-то структура.

А Суо всё-таки раздражал. Даже сейчас, просто одним своим появлением, он ломал все возможные законы логики и здравого смысла, а ведь он даже ничего не успел сделать.

— Тебе придётся пройти со мной, — проговорил Рейши, нащупывая знакомое звено цепочки эмоций. — Я не могу позволить Красному королю, которому полагается быть мёртвым, разгуливать по Шизуме.

Вообще-то, ему было необязательно пытаться задерживать Суо — вполне достаточно просто взглянуть на его Дамоклов меч, если он есть. Рейши просто с чистой совестью нарывался на драку, и не особо беспокоился на этот счёт. Решит ли Суо подчиниться, или же взбрыкнёт — его устроит любой вариант. Их стычки были теми разговорами, которых Рейши теперь так недоставало — разговорами королей. Суо был пазлом, который увлекательно собирать, и который периодически самовозгорается, чтобы усложнить сборщику задачу. Суо был сложностью, но когда Рейши жаловался на сложности? И почти наверняка эта сложность спутает и без того смутные, неясные карты, одним лишь фактом своего появления ставя альянс с ХОМРой под угрозу. Суо не волновали проблемы глобального масштаба, он не пошевелится, пока дело «Джунглей» не коснётся его лично, а оно не коснётся, пока «Джунгли» не совершат ту же ошибку, что и Бесцветный король. Может, удастся повлиять на него через Анну, но когда Суо слушал хоть кого-то, включая своих ближайших соратников? А Рейши нужен этот союз. Нужен этот комок хаоса и анархии под названием «ХОМРа». Сил «Скипетра» едва хватало на то, чтобы удерживать Шизуме от пропасти беззакония, которое без них неизбежно воцарилось бы на улицах из-за аномалий. Войну с Зелёным королём в одиночку они не потянут, а рассчитывать на Вайссмана Рейши больше не мог. Слишком велика цена, которую Рейши уже заплатил за то, что излишне положился на этого человека с его неверными расчётами. Погибших уже не вернуть, но наверняка можно исправить ошибку, порождённую столкновением Серебряного Дамоклова меча и Дрезденского Сланца. И даже если нельзя, Рейши обязан попытаться. Это — его ответственность.

Подпись автора

[хронология]

+1

5

Не важно, какая нелегкая занесла Мунакату в эту часть города, явился он все-таки не по его душу. Слишком много времени ему потребовалось, чтоб прекратить подражать памятнику и начать шевелиться, изображая невозмутимость и готовность к любым сценариям, которые он, ну конечно же, просчитал на десять ходов вперед. Микото не собирался пока добавлять что-то к уже сказанному, просто наблюдал за движениями — ненужными и нужными. Предложенная пачка сигарет относилась к последним. Какая предусмотрительность.

Микото усмехнулся, подошел ближе и молча потянул сигарету из пачки. Зажигалку просить не требовалось, у него осталась своя, которой он обычно и пользовался. Привычка или что-то вроде. Все-таки курил Микото дольше, чем был королем. Но закурить не успел.

Ворчать Мунаката любил не меньше, чем контролировать. Это раздражало, но как-то привычно и… правильно. Если ему нравилось видеть проблемы во всем подряд, кто Микото такой, чтоб лишать человека удовольствия. Сам-то Мунаката, между прочим, та еще заноза.

Микото усмехнулся и щелкнул колесиком зажигалки, не без удовольствия игнорируя замечание, и наконец-то прикурил. Не всегда же дразнить Мунакату, напоминая, какой он проблемный и как легко применяет силу. Уместно, но при всем желании не получится. Особого желания, впрочем, Микото не ощущал. Не дразнить Мунакату, нет, это никогда не приедалось. Пользоваться пламенем. Вот привычка — была. Что бы ни случилось здесь, сколько бы времени ни прошло (судя по неизменной раздражающей физиономии Мунакаты — немного), для него и убийство Бесцветного, и собственная смерть произошли буквально только что. Он почти ощущал и жар ожогов на руках, и жар собственного пламени, рвущегося наружу. Без этого пламени стало легко, но пусто. Будто пожар подменили свечкой  — что-то все еще горит, но сравнивать смешно.

Он слишком долгом был Красным королем.

И странно все-таки наблюдать за упорно невозмутимым Мунакатой, когда из памяти не стерся совсем другой, непривычный образ. Ха, кто бы мог подумать, что Мунаката Рейши, Синий король, способен сожалеть о чем-то так сильно, что не справится с выражением своего лица. Как нормальный человек, а не пыльная вешалка для формы.

— Что-то не хочется, знаешь ли, — протянул Микото вслед за облачком дыма, вырвавшимся изо рта, и неопределенным «хммм». Он думал о том, что ад или загробный мир в любом другом проявлении отменялись. Он был жив, раз не был мертв, совершенно не понимал, каким образом, но уже подозревал, что без проклятого камня не обошлось. Самое здравое объяснение, если эту штуку вообще можно назвать здравой. Микото хотел прояснить и это, множество вещей, но — на своих условиях.

Он мог бы пошутить, что Мунаката волен поспособствовать восстановлению естественного порядка вещей, но не стал. Его считали жестоким и, наверное, он был жесток. И в тот момент, когда вынудил Мунакату принимать решение, заранее зная, какое решение тот примет. Они оба знали. Угрызения совести? Нет, совесть не мучила ни тогда, ни сейчас. Тогда чувству вины не было места, сейчас в нем не было смысла. Ощутимый укол случился раньше, когда Мунаката зачем-то решил признать его другом. Последний довод, который не сработал, потому что сработать не мог. Почему-то люди уверены, что могут предъявлять права на всех, кого так или иначе считали своими, влиять на совершаемые выборы, поступки. Мунаката предъявлял права с королевским размахом и безаппеляционностью, которая вызвала здоровое чувство противоречия.

Микото так и не научился уживаться с чужими требованиями, отношениями, чувствами. Они вызывали бессильное раздражение, тупую злость, потому что ложились ощутимым грузом, ответственностью, о которой он не просил. Не делай то, чего хочешь, потому что это неудобно. Отвечай за наши ожидания. Микото все равно делал. Лицемерно потом оправдываться совестью.

В общем, неплохо, что теперь Мунаката дразнил его. Провоцировал практически в лоб, без затей, так очевидно, что даже ребенок догадается. Вряд ли настолько отупел или потерял память на радостях, чтоб всерьез рассчитывать, будто Суо Микото покорно согласится и пойдет, куда поведут. Акция повиновения была разовой, нечего привыкать. 

Когда он отказывался от драки, которую ему старательно навязывали? И нынешняя разница в силах не имела значения, хотя была… непривычной. Он слишком хорошо знал, слишком привык, что Мунаката — фактически единственный, равный ему. Королям полагалось избегать стычек с себе подобными, но Микото всегда пренебрегал королевскими обязанностями. Мог бы удивиться, что не пренебрегал Мунаката, но удивляться на самом деле нечему. Одна-единственная драка расставила все по местам: Синий король ныл, воображая, видимо, будто наставляет на путь истинный, но удары красноречивей и честней слов. Азарт не спрячешь ни за очками, ни за маской правильного зануды.

Хотя занудой Мунаката все-таки был, этого у него не отнять.

— Куришь какую-то дрянь, — добавил Микото, отряхивая пепел под ноги, и снова затянулся. Скорее дань традиции, чем справедливая придирка.

Отредактировано Suoh Mikoto (2021-11-29 06:54:02)

Подпись автора

У Красной Реки - крылья небесной зари.
В Красной Реке вода - точь-в-точь моя кровь.

+1

6

— Это не просьба, — на всякий случай уточнил Рейши, хотя Суо не мог этого не понимать. Просто облегчать жизнь — и себе, и окружающим, — было не в его духе. И уж тем более не в его духе — идти на уступки кому бы то ни было, особенно — ему, Синему королю.

А до него самого, кажется, толком так и не начало доходить, что всё происходит взаправду. Он вдруг понял, что ведёт себя несоответственно ситуации; ребячливость, пусть и не слишком явная, в это непростое время недопустима. Со вздохом Рейши убрал в карман сигаретную пачку, пропустив мимо ушей ремарку Суо.

— Прежде чем ты снова начнёшь упрямиться: нам действительно не стоит находиться здесь. Я не стану задерживать тебя дольше необходимого, но нам есть, что обсудить, и лучше делать это в другом месте. Например, — он мимолётно улыбнулся одними уголками губ, — в штабе «Скипетра».

Будь на то его воля, Рейши посадил бы Суо Микото под замок, да там и оставил бы. Из соображений безопасности, конечно же — один раз его бесконтрольная, неудержимая сила уже наворотила дел, и Рейши не хотел повторения. И ещё — из здравого эгоизма. Он не был уверен, что его Дамоклов меч выдержит повторения сценария. И не был уверен, что повторения сценария выдержит он сам. Рейши знал себе цену и прекрасно понимал, в чём и насколько он хорош, а потому не мог пожаловаться на недостаток самоконтроля или на неспособность взять себя в руки в нужный момент. Однако после гибели Суо он был… Разбит. Лёд может быть очень прочным — до тех пор, пока не даст трещину. Рейши трещину уже дал, и лучшим свидетельством тому служил его меч, буквально разваливающийся на куски, распадающийся, точно скульптура из снега, которую раздробили молотком.

— Разве тебе неинтересно, почему ты… здесь?

Естественно, ему неинтересно. Суо Микото был поразительно нелюбопытен, в отличие от самого Рейши, и мало чем интересовался в жизни. И уж тем более ему будет наплевать на то, откуда взялся кратер на месте одного из крупнейших районов Шизуме, или на то, что он почему-то топчет ногами землю вместо того, чтобы мирно в ней лежать. Взывать к нулевой любознательности было бы глупостью. Однако Рейши надеялся, что Суо, по крайней мере, не плевать на Красный клан. Суо, который не интересуется судьбой своих людей, не Суо. Ему настолько не всё равно, что один раз его небезразличие уже чуть не привело к трагедии и к смерти большого количества людей. В этом они невероятно похожи — только в этом. Ладно, ещё, пожалуй, в упрямстве — Рейши не строил иллюзий относительно собственной персоны и не считал себя очень уж податливым и расположенным к уступкам. Но до Суо ему, конечно же, далеко.

Если Суо упрётся, а он упрётся, Рейши всё же пойдёт на уступку — предложит всё обсудить на территории ХОМРы. Но предлагать это вот так просто не станет. Территория ХОМРы небезопасна, и не в последнюю очередь — из-за неустойствости сил Кушины Анны. Красная королева — нынешняя или бывшая? Вот что следует понять в первую очередь. А ведь Суо не закурил от собственного пламени, как делал раньше. Воспользовался зажигалкой. Не смог зажечь огонь? Или просто не захотел? Будет забавно, если Суо настигнет посттравматический синдром или что-нибудь вроде того. Рейши даже не станет ему сочувствовать — заслужил. Слишком многим людям своим непоколебимым эгоизмом он сделал больно. Просто поразительно, насколько в нём сочетается звериная верность своим людям и в то же время — полнейшее равнодушие к их будущему. Король должен думать не только о том, как люди будут жить при нём, но и как они будут бить без него.  Безрассудность Рейши всегда была продиктована обстоятельствами. Безрассудность Суо — его малодушием и упёртостью. Кому он сделал лучше, буквально покончив с собой? Ребёнку, который оказался вынужден принять на себя бремя королей? Или другим своим подчинённым? Или тому человеку, за смерть которого он мстил, и которому уже всё равно? Может быть, себе? Нет.

Анна — лучшая кандидатура на трон короля, чем Суо. Лучшая — по всем параметрам. Она ответственна. Добра. Способна прислушиваться к мнению окружающих, но не подстраиваться под него. И, если быть честным до конца, Рейши дорого бы отдал за то, чтобы Дамоклов меч остался при ней, а Суо стал обычным человеком, который больше никогда никому не навредит, и в первую очередь — себе самому. Только Сланцу всё равно, ничьё мнение и ничья готовность к жертвам его не волнует. Всё будет так, как пожелает камень, и никак иначе.

Отредактировано Munakata Reisi (2021-10-09 22:59:45)

Подпись автора

[хронология]

+1

7

Микото насмешливо хмыкнул. Он всю свою сознательную жизнь только тем и занимался, что упрямился, просто Мунаката не в курсе. Он упрямился, когда испытывал желание выместить на ком-нибудь злость, и, как правило, ему удавалось не вредить людям, пока к нему не лезли с кулаками. Когда ему пытались навязать "правильное" видение жизни, свои ожидания и прочую чушь. Упрямился, когда получил силу Красного короля, и пламени плясали на его коже, оставляли подпалины в баре Кусанаги, где они трое фактически заперли себя, пока не научились кое-как контролировать эту энергию. И потом, в минуты, когда разрушения представлялись не такой уж плохой идеей, зато обещали облегчение и, может быть, даже столь желанную свободу.

Последнего не поймет даже Мунаката, но ему и не нужно.

Было бы странно прекращать упрямиться теперь. Хотя в какой-то степени Мунакате удалось его зацепить - “не стоит находиться здесь” не оговорка, не для красного словца. Вряд ли он боится, а если боится, то в жизни не покажет, не даст слабину. И Микото тоже не собирался выказывать любопытство слишком рьяно, но шутку Мунакаты насчет “Скипетра” оценил.

- У Синего короля насколько убавилось дел? - он усмехнулся в ответ, припоминая не такой уж давний - для него, во всяком случае - разговор в тюрьме Синих. Тогда Мунаката был слишком занят, а Микото не кривил душой, вслух сожалея об этом. Но возвращаться не планировал ни в камеру, ни в расположение "Скипетра". Разумеется, не из страха остаться там насовсем. Нечего потакать Мунакате. Если говорить здесь, у кратера, почему-либо нежелательно, город большой, а Микото не гордый, устраивать приемы в его честь не обязательно.

В "Хомру" он тоже не спешил. Кратер заставлял задуматься, но не бояться за судьбу клана. Если кто-то погиб, Микото в любом случае уже не сможет ничего изменить. Он, как выяснилось, умет мстить, но воскрешать мертвых не способен ни с Красной силой, ни без нее. Что бы ни случилось в его отсутствие, час-полтора ничего не изменят. В остальном же он знал: каждый из них способен позаботиться о себе и не бросит в беде товарища. Не важно, обладает при этом силой или нет. Кто-то приходил в "Хомру" именно за ней, за силой, но большинство искало что-то другое. Товарищей. Смысл. Себя. Микото скептически относился к высокопарным фразам, но иногда они соответствовали реальности.

В "Хомре" ему будут рады, не важно, явится он живым, мертвым, воскресшим или восставшим, как какой-нибудь зомби. Он знал это. Он не стал бы оскорблять недоверием никого в клане, тем более - Кусанаги или Анну. Вернись он в качестве зомби, Кусанаги просто запретил бы жрать чужие мозги за его обожаемой барной стойкой. С Кусанаги вообще проще не спорить, кем бы ты ни был, королем или ожившим мертвецом, дешевле отделаешься. Но Микото живо представлял, какую бурную деятельность разведут, если в баре окажется кто-нибудь кроме самого Кусанаги и Анны, что весьма вероятно - парни охотно помогали, когда возникала необходимость, и пока что-нибудь не разбивалось вдребезги. И заранее чувствовал себя смертельно уставшим.

Чужое внимание слишком странная, слишком утомительная штука, не всегда приятная, но Микото смирился. Ему нравились эти люди. Они были ему дороги, и он, разумеется, вернется к ним. Скоро. Да и Мунаката просто так не отвяжется. Интересно Микото или нет - не важно. Не отвяжется, пока не расскажет, если по какой-то причине уверен, что Микото должен узнать. Мунаката часто уверен в странных вещах. Микото… все равно, по большому-то счету. Ему не слишком-то нравилась мысль, что некто или нечто принял решение за него, распорядился его жизнью по каким-то своим причинам или ради достижения своих целей, но предъявлять претензии нужно не Мунакате. Он не при делах.

Да и Микото не так уж сильно старался от него отделаться. Мунакату не назовешь простым и легким собеседником, он самоуверенный, нудный, способен задушить своим занудством и настойчивостью, у него сомнительное чувство юмора, но в каком-то смысле с ним всегда было проще и понятнее, чем с другими людьми, легче и свободнее. Мунаката не ждал от него ничего, кроме неприятностей, и это не сковывало Микото дополнительными обязательствами, не вынуждало неизбежно и постоянно разочаровывать - Микото не умел и не собираться учиться угождать кому бы то ни было. Для того, чтоб обеспечить Мунакате головную боль, и делать-то ничего специально не нужно, достаточно просто заниматься своими делами. "Скипетр" с шашками наголо, неумеренный в своем пафосе, подтянется.

- Не знаю, как ты, а я собираюсь выпить, - заявил Микото.

Он зажал сигарету в губах, а освободившуюся руку спрятал в карман. Как же все-таки непривычно - чувствовать холод. Микото еще раз окинул взглядом развалины, прикидывая в голове маршрут до ближайшего сносного бара. Если этот бар еще существует - все-таки он понятия не имел, как далеко от эпицентра простираются руины. Если этот кратер оставлен кем-то из Королей... Хотя вряд ли. Микото часто ездил к кратеру Кагуцу и понимал, что стараниями любого из Королей от Шизуме и его жителей осталось бы одно воспоминание.

Микото повернулся и зашагал по улице. Вряд ли Мунаката упустит такое приглашение. В Шизуме не один бар, практически любой подойдет.

Подпись автора

У Красной Реки - крылья небесной зари.
В Красной Реке вода - точь-в-точь моя кровь.

0


Вы здесь » Nowhǝɹǝ[cross] » [now here] » Кто бы сказал, что мы встретимся под этой звездой


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно