Мальвина после своей пылкой речи немного выравнивает дыхание и присаживается на стул. Неадекватная она все же — люди правы. Отчего-то даже аппетит пропал — так разнервничалась. Она тупо смотрит на новый кусок пиццы, но не прикасается к нему, лишь поднимает взгляд на Доминика, когда тот задаёт вопрос.

— Не доверяешь мне? — как-то горько усмехается девушка. — Ничего, это пока нормально. Ты знаешь-то меня всего ничего. Но тогда ты должен знать и то, что я до одури верный человек. Мои россказни о Бонни и Клайде — не пустая болтовня. Может, это и не очень ок, но я та, для кого любимый человек — весь мир. Раз и навсегда. Не сомневайся.

Почему-то ей становится очень некомфортно и неприятно внутри. Словно на шее висит тяжелый камень, который тянет Мальвину вниз, к полу. Такие перемены настроения ей, к сожалению, свойственны.

— Я устала играть. Откроем твой магазин? А я порисую. Посижу рядом.

Мальвина уселась на стул за прилавком, сложив ноги по-турецки, подложила на них какую-то доску и, и впрямь, очень увлеклась рисованием эскиза. Нужно было не просто изобразить лозы с шипами, но и подогнать их под ключицы Доминика, но этим она займется чуть позже. Все равно пока она делает лишь набросок.

Девушка даже не поднимала голову на приходящих посетителей, грызя кончик карандаша, и отвлеклась лишь тогда, когда ее отвлек сам парень. Соболь улыбнулась ему чуть меланхолично, но тепло. Все как-то слишком хорошо, чтобы быть правдой. От этой мысли даже  становилось как-то нервно.

— Это хорошо, — отозвалась она.

И в этот момент звякнул колокольчик. Мальвина бросила взгляд в сторону входа и увидела Агнешку, свою коллегу-официантку, что и посоветовала ей вчера обратиться к Доминику. Девушка казалась немного вздрюченной, но одновременно с этим уставшей. И только сейчас Мальвина вспомнила, что та вчера была на какой-то вечеринке, которую сама Соболь успешно пропустила.

— Мальвина? — Агнешка выглядела недоуменной и даже ресницами захлопала при виде коллеги за прилавком.

— Привет, — кивнула в ответ та, словно ее присутствие здесь было чем-то само собой разумеющимся.

Стоило ещё подметить, что Соболь была в футболке Доминика. Разве что в штанах своих, от который еле оттерла вчерашнюю грязь из лужи. На самом деле, она бы и спортивки парня подрезала себе, если бы они не были для нее слишком длинными.

Видимо, Агнешке самой нравился дилер. Иначе бы она так не смотрела.

— Мне ванильную колу, — попросила она у Доминика, все ещё периодически косясь на Мальвину. — И пару грамм мефа.

Последнее она сказала почти шепотом.

Мальвина внимательно наблюдала за парнем. Интересно, он и Агнешке откажет в наркотиках, как ей вчера, из своей заботы о молодых и красивых девушках? Вдруг она не такая уж особенная для него, как думала?

Мальвине стало приятно, что Доминик не смотрел на Агнешку так же, как смотрел на нее саму. В конце концов, не один он пока во всем сомневался. Он тоже мог много что ей наговорить и наобещать, но вести себя так со всеми. Поэтому, пока Соболь смотрел вслед удаляющейся расстроенной Агнешке, она даже едва не пропустила момент, когда пришел какой-то мутный тип за травкой. Блондин оглядел ее не самым приятным образом. Будто она — кусок мяса. Причем не тот, что хочется съесть, а который собираешься бросить своим псам на растерзание. По спине прошла волна тревожных мурашек, когда их взгляды пересеклись, но вскоре Доминик спровадил мужика.

— Ты, кажется, собирался что-то сказать, — кивнула Соболь, отвечая парню.

Ей было интересно и важно абсолютно всё. Любая мелочь, связанная с Домиником, любая мысль, пришедшая ему в голову.

— Смотри, — заодно пока Мальвина поднялась со стула и подошла к нему, показывая выделенный ей большой блокнот. — Это пока лишь набросок стиля. Для самого эскиза мне нужны твои ключицы.

Она усмехнулась и игриво провела ноготками по толстовке парня там, где под тканью прячутся эти самые ключицы. Ее настроение вновь приподнялась после протяжного приступа меланхолии.

— Хэй, я же говорила, что ничего не боюсь, — усмехнулась Мальвина.

В том числе непонятных личностей. Хотя, конечно, ей было очень приятно беспокойство парня за нее.

— Рада, что ты этого хочешь, — ее глаза вновь сверкали при взгляде на парня. — Но мне надо, чтобы ты познакомил меня с кем-то из вашего местного тату-салона. У меня нет машинки для тату. Может, нам там одолжат?

Она тихо рассмеялась, когда Доминик после поцелуя обдал своим теплым дыханием ее щеку. Стало щекотно, но при этом так хорошо от звука его хрипловатого голоса, что внутри что-то перевернулось. Он виделся ей идеальным. Самым идеальным.

— Я пока не хочу есть, — призналась Мальвина. — Я хочу только тебя целовать. И обнимать. И много что ещё. Это нормально?

Вопрос вышел почти риторическим. Соболь ведь уже ощущала к Доминику такую тягу, что реально могла бы убить кого-то, кто попытался бы его забрать. Ей хотелось просто прилипнуть к нему намертво, впитаться внутрь через кожу. Действительно, не очень нормально, когда ты только узнаешь человека.

Мальвина деланно печально вздохнула — только она хотела потискать Доминика, как тот предложил пройтись. За ним таким наблюдать было одно удовольствие — парень явно имел чувство ритма. Высокий и худощавый, как она любит, он приковывал к себе все внимание.

— Ну пойдем, — все же согласилась девушка, нагоняя его в дверях магазина. — Сама просила мне район показать на свою голову.

Это была та самая стадия влюблённости, когда хочется проводить все время вдвоем в кровати. Но и мир надо смотреть, так ведь?

Соболь натянула на плечи свой бомбер, и они вместе вышли на улицу. С другого ее конца тут же задул ветер с Балтийского моря. Солоноватый и влажный воздух прочищал легкие и завивал волосы.

Закусив нижнюю губу, Мальвина немного помялась, а затем решилась и с упорством взяла Доминика за руку, переплетая пальцы. Он серьезно настолько выше нее, хотя и девушка совсем не короткая.

— Может, я могла бы договориться рисовать эскизы для местного тату-салона, — призадумалась она вслух. — Не хочу быть официанткой в дешевом кафе. Каждый день прованиваю шашлыком, фу.

Наверное, стоит побольше рассказать о себе, пусть и не было такого вопроса.

— Я жила с родителями, но недавно ощутила непреодолимое желание быть самостоятельной. Свалила от них, поселилась тут. Сбережений у меня мало, так что хватило только на однокомнатный номер в отеле. Такой блядюшник, ты бы знал. Постоянно вижу обдолбанных проституток и каких-то уродов с ними, — она усмехнулась, а затем вздохнула. — Я, должно быть, разочарование для семьи. Не поступала после школы, постоянно работала то бариста, то ещё кем. Родители мечтали видеть во мне кого-то более изысканного и выдающегося, но я не хочу быть в числе стада обывал, понимаешь?

Они как раз отошли на достаточное расстояние от магазина, когда Мальвина все же поинтересовалась:

— А куда мы идем?

Она сделала это с абсолютно детской улыбкой. Цеплялась за пальцы парня, словно он ее папа, ведущий показать что-то классное.

А вот на Мальвину ебеня Гданьска производили впечатление. Нет, место, несомненно, не самое лучшее и приятное, но девушка хорошо умела романтизировать буквально все что угодно, что на глаза попадется. Вот и сейчас она это делала — ведь повод-то был. Она идет под руку буквально с самым лучшем парнем не то что Польши — всего мира. Так что даже ларьки и общая серость ее не смущали, а очень даже наоборот. Свет из-под тяжелых облаков теперь казался ей рассеянной приятной дымкой, на фоне которой Доминик выделялся ещё больше со своими тату и сплитом в волосах. Ее взгляд был прикован к нему, а вокруг все размывалось.

Соболь привыкла к цветным домам центра прибрежного города, приманивавшим туристов. А тут… Все равно, что тут. Она пойдет за этим парнем куда угодно.

И подтверждение тому — то, что Доминик представляет ее своей девушкой перед некой Маришкой, работающей в тату-салоне.

Сердце сделало кульбит от счастья. Мальвина широко улыбнулась, смотря на парня блестящими глазами. Она представилась Маришке, и они прошли внутрь.

Татуировщица весело трещала о холодной осенней погоде, предлагала чай или кофе, а Соболь разглядывала сам салон. На самом деле, он мало отличался от тех, что она видела в центре города — только кушетки и кресла слегка потрепаны. На стенах висели особо удачные эскизы, фото счастливых клиентов, большей частью которых были бородатые байкеры.

— И какими судьбами к нам? — бодро спросила Маришка, нажимая на кнопку на чайнике.

— О, я буду бить тату Доминику, — улыбнулась Мальвина, отчего-то будто немного смущаясь. — Хотели спросить, можно ли одолжить машинку, чернила там.

— Ты татуировщица? — тут же загорелись глаза девушки.

— Не совсем, — усмешка. — Вернее, есть небольшой опыт на друзьях, но большую часть времени я рисую эскизы.

— Покажешь?

— Э… да, конечно.

Мальвина достала свой телефон и открыла «Инстаграм». Перешла в свой профиль с рисунками и передала гаджет в руки Маришки. Та кивала, листая его, все больше расплываясь в улыбке и приближая некоторые фото. Мальвине нравилось работать в разных стилях, что, определенно заинтересовало местную. Вернув телефон владелице, Маришка сказала почти восхищенно:

— Это очень круто! Прямо вау.

— Спасибо, — ещё более смущенно ответила Мальвина.

— Будут вам и машинка, и чернила. Вот только почему бы не сделать это прям тут, а не дома?

— В смысле?

— Слушай, у нас недавно уволился один чувак, тук не хватает. Якуб, хозяин салона, активно ищет замену. Не переживай, что без опыта, мы всему обучим. Здесь мало талантливых людей, все рвутся в центр или вообще в Варшаву.

Соболь замялась от неожиданного предложения, переведя растерянный взгляд на Доминика.

— А.. я.. да, я хочу!

— Супер! — обрадовалась Маришка и даже поцеловала Мальвину в щеку. — Я оповещу Якуба, встретишься с ним, возможно, даже сегодня вечером.

И с этими словами девушка отчалила наливать чай. А Соболь подошла к парню и взяла его руки в свои. Глаза все так же блестели.

— Так я твоя девушка, да?

Неужели ее жизнь начинает приобретать краски?

Общение с Маришкой строилось легко — Мальвина была рада не только этому, но и предложению о работе, однако, знание, что у тебя будет крутая и приятная коллега, несомненно, поднимало настроение ещё выше. Ей, конечно, очень хотелось расспросить девушку и о самом Доминике, если они друзья, но пока так открыто сделать это Соболь посмущалась.

А когда же они вышли на улицу, парень сказал ей нечто, о чем она раньше даже не задумывалась.

— Разве? — захлопала ресницами Мальвина.

Хотя, если так подумать, то да. Даже вчера она пошла тусить с ним так легко и просто, а ведь на месте Доминика мог и какой-то моральный урод оказаться. Ей просто повезло.

Возможно, такое поведение шло от какого-то внутреннего стремления к саморазрушению. Она ведь не лгала, когда говорила, что ничего не боится. Потому ей, прямо говоря, было плевать на свою жизнь. Мальвина за нее не держалась.

— А у тебя есть какие-то идеи? — она усмехнулась.

Но ведь если ему это важно, то они это обсудят. Ради этих отношений она готова быть осмотрительнее. Понимала, в каких кругах вертится Доминик, и не хотела быть ему обузой.

— Дв ладно тебе, — задорно улыбнулась Мальвина. — Я вот думаю, что тут колоритно.

Она просто умела радоваться, пожалуй, всему на свете, если что-то вдохновляло ее сердце, а это самое вдохновение сейчас шло с ней под руку.

Но тут Доминик предлагает девушке оружие, и она…

— Говоришь, у тебя есть пистолет? — тут же она начинает ворковать, как только оказывается в объятиях парня. Тепло и приятно. И в теле, и на душе. — Я думаю, это очень сексуально.

Соболь не особенно умела быть серьезной, когда речь шла о таких вещах. Инстинкта самосохранения ноль.

Ей тут же представился он, такой высокий и бандитский, держащий в руках оружие, и по спине прошли мурашки от странного возбуждения. Мальвина встает на носочки, чтобы дотянуться до Доминика, и оставляет на его губах смачный поцелуй. Душа горит и мерцает рядом с ним, опаляя и все внутренности.

— У меня дед охотник был, — уже серьёзнее пожимает плечами девушка. — С ружьем более-менее управляюсь. Думаю, пистолет не намного сложнее.

Они же и впрямь теперь как Бонни и Клайд!

— Мы сейчас сразу в магазин? Или можем дойти до пляжа? Я там ещё не была. Вернее, была на набережных в других районах, но тут-то совсем все дикое. Это прикольно. Стихия сильнее ощущается.

Да, сейчас она вдохновлена как-то чересчур. Энергия бьет через край.

Отредактировано Camilla Macaulay (2023-10-20 02:38:00)

У Мальвины мурашки по коже от его слов. Хоть кто-то, кроме ее родителей, раньше говорили ей эти слова? Кажется, нет.

— И я тебя люблю, — эта достаточно угрюмая девушка светится рядом с Домиником. — Ты не представляешь как.

Она много раз радостно кивает, когда он предлагает вечером пострелять по банкам. Радуется, как попугай из мемов в интернете. Ее будоражит и сама стрельба, но куда больше сам факт заботы Доминика о ней. Так странно чувствовать себя кому-то нужной.

И вот — они приходят на пляж. Серый песок здесь перемешан с галькой, и море с небом такие же монохромные. Но это даже вдохновляет. Мальвина чуть щурится из-за ветра, вглядываясь в горизонт.

— Мне нравится, — усмехается она, поворачивая голову к парню. — Мне кажется, южные моря слишком яркие. Балтийское холодное и хмурое, зато это.. стихия. Дух захватывает.

Волны с шумом ударяются о берег, чайки вопят над головами, кружась над их головами будто в своеобразном ритуале. И тут Мальвина замечает чуть поодаль деревянную будку спасателей, что стала совсем трухлявой. Она вновь усмехается, хватает Доминика за руку и тянет к своей находке. Здесь все так же прохладно, брызги по-прежнему долетают до них, но теперь они укрыты от ветра. Соболь расправляет свои спутавшиеся волосы, смотря на парня так, словно он — самое драгоценное в мире существо.

И, не выдержав, Мальвина виснет на его шее и смеется. Он умудряется сочетать высоченный рост и тотальную худобу, и это смотрится очень красиво. Очередная волна приносит очередной всплеск брызг, но девушка уже этого не замечает, жарко целуя Доминика. Не может удержаться.

— Я хочу прям тут, — смеются она. — Надеюсь, ты не мерзлявый?

И с этим вопросом она, так и не размыкая объятий, взбирается на столик, до этого упирающийся в ее поясницу. Ее ноги плотно оплетают талию Доминика, пока она влюбленно смотрит в его глаза. Они у него темные, оттенка, напоминающего утренний кофе без молока. И как дилеру досталась такая милая улыбка?

Мальвина, так и не дождавшись разрешения, снимает с его плеч его бело-цветастую косуху с черепом и запускает холодные руки под его толстовку, касаясь теплой кожи. Смеется, понимая, что пальцы-то у нее ледяные.

— Давай согреваться вместе?

Существует поговорка — что-то там про милого и шалаш. И сейчас Мальвина готова с ней согласиться. Совсем рядом почти штормило Балтийское море, они с Домиником находились в трухлявой деревянной будке спасателей, но ей было так хорошо только от одного осознания, что рядом с ней именно он. В одиночестве она была тотчас свалилась с депрессию, как делала это обычно. Не видела бы никакого смысла двигаться дальше, просыпаться по утрам, жить. Но вот он — этот смысл. Стоит так близко и улыбается как ребенок.

— Мои желания очень просты, — смеется девушка, перемещая руки на шею Доминика и целуя его в губы. — Я лишь хочу, чтобы ты меня трахнул. И, может, ещё потискал.

Ведь я так люблю твои прикосновения. С ума от них схожу. И чем они настойчивее — тем лучше.

И с этими мыслями Соболь спрыгивает со стола, снимает с себя бомбер, а затем и развязывает завязки на спортивных штанах, поворачиваясь к парню спиной. Все же здесь слишком холодно, чтобы раздеваться полностью, так что придется импровизировать.

Ее спина прижата к его груди. Мальвина буквально чувствует тяжелое дыхание Доминика в своих волосах и на шее, приспуская свои штаны и опираясь локтями на все тот же стол. В такой позиции они ещё не пробовали.

Она отнюдь не была какой-нибудь так нимфоманкой. Обычная девушка, которая не может устоять перед тем парнем, что вызывает у нее в животе такой ворох бабочек, что те готовы прорвать ее плоть.

— Поцелуй меня в шею, — почти жалобно тянет Мальвина, ожидая слияния их тел.