— Хорошо, — выдыхает девушка на слова, что оба знающих человека мертвы.

То, что Каратель мертв, Наоми знала давно — это дело освещали во всех новостях. А второй человек, о котором говорит Билли, скорее всего, был убит им же самим. И Ричи это должно напугать. Должно. Но не пугает.

Теперь Руссо ведёт ее в свою спальню. У него много оружия. Удивляет ли это? Конечно, нет. Теперь в ее руке чувствуется стальная тяжесть пистолета. Мужчина говорит, что ей идёт, и Ричи улыбается. Примеряется к оружию, привыкает к его весу. Нужно возобновить походы в тир. Отец уже давно приучил Наоми к этому, но модель, хоть и любила стрелять, попадать по мишеням, весьма легкомысленно относилась к своей безопасности. Теперь же так нельзя. Даже не столько ради себя, сколько ради Билли. Она же пообещала быть рядом. И она будет.

Уложив пистолет в свою сумку, Наоми вновь поворачивается к Руссо. Она, конечно, ужасно устала. Не столько физически из-за мотаний в офис нацбезопасности и обратно, сколько морально. Ей сегодня пришлось пережить и осознать слишком многое. Смерть отца. Но, как уже говорилось, потеряв одно, она получила другое. Она получила Билли. А больше ей ничего и не нужно. Теперь она обнимает его шею, целует мужчину в губы. Ещё пока трудно до конца поверить в то, что он — ее. Не потому, что Ричи не верит ему, а просто потому, что она долго этого ждала. Своё счастье всегда трудно осознать.

Теперь в сумке, рядом с пистолетом, безбожно трезвонил телефон. Если это кто-то из друзей, решивших выразить свои соболезнования, Наоми просто выключит гаджет. Но это так же могло быть и что-то важное, потому, тяжело вздохнув, она нехотя отлипает от Руссо и выуживает телефон из сумки. Звонил мистер Рочестер — юрист отца. Точно же. Должна быть читка завещания и все такое. И на ее плечах лежит организация похорон. Будете  вестись расследование его убийства, нужно ждать результатов вскрытия… Хорошо, если Билли позаботился о том, чтобы ничего не указывало на него.

Быстро поговорив по телефону с адвокатом, девушка выключила звук на телефоне и закинула тот обратно в сумку. Соцсети разрывались сочувствием окружающих к сироте, и это раздражало.

— Завтра я должна встретиться с юристом Стивена. Правда, я уже заранее знаю, что все оформлено на мое имя, так что.. Это просто формальность.

Может быть, ее просто оглушил шок? Иначе почему Наоми не чувствовала ничего, говоря это все? Более того — говоря с убийцей отца? Нет, на шок это не похоже. Смирение наступило быстро. Девушка безразлично пожимала плечами, упоминая имя отца. Просто она сделала свой выбор.

И отнюдь не в пользу покойного старшего Ричи.

За окном вечерело, но усталость чувствовалась таких масштабов, словно уже была глубокая ночь. Тело почти отказывало. Наоми сбросила со своих плеч пиджак. Распустила пучок, позволяя волосам рассыпаться по плечам.

— Встреча завтра очень рано, так что.. Останемся у тебя?

Она смотрела на Билли так, словно тот ещё мог ее выгнать. Не привыкла к ощущению, что он любит ее в ответ. Но это осознание точно рождало тепло за рёбрами.

Раздевшись, Ричи легла в кровать и протянула руки к мужчине, ожидая, когда он тоже снимет одежду и присоединится к ней. Этой ночью она абсолютно беспрепятственно прижималась к нему во сне, все больше привыкая к его близости. А утро встретило ее лучами солнца, пробивающимися сквозь тюль, и ужасной мелодией будильника. Можно было бы проснуться в мраке осознания смерти отца, а Наоми проснулась в теплом коконе из одеяла, уткнувшаяся носом в шею Руссо. Приятно.

Она поднялась аккуратно, стараясь не разбудить Билли. Сползала в душ, начала собираться и лишь потом присела на краешек кровати и погладила его по щеке. Очень ласково.

— Тебе пора собираться в офис, — напомнила девушка. — Я быстро к адвокату и могу приехать к тебе в «Энвил». Принесу кофе и какой-нибудь выпечки.

Заботливая улыбка. Светящиеся от счастья глаза.

— Как ты относишься к круассанам и бельгийскому шоколаду?

— Глупый Билли Руссо, — рассмеялась девушка, когда тот пошутил про выпечку.

Она подарила ему всю свою нежность в прощальном поцелуе, будто отдавала весь свой воздух. Все-таки она до одури его любила.

Оформление документов займёт какое-то время. Похороны назначены на послезавтра, но то, что все имущество досталось Наоми, уже было известно. Да и очевидно. С адвокатом девушка вела себя довольно отстранённо, играя роль скорбящей дочери, не выдавая ничем своего истинного внутреннего подъёма. Нет, Ричи по-прежнему чувствовала себя странно, но не настолько, насколько должна сирота. Встреча с Рочестером заняла не так много времени, что радовало. Наоми сможет скорее увидеть Билли и принести ему обещанный кофе. Покинув офис, она юркнула в свою машину, прося своего водителя подвезти ее к зданию, в котором обосновались «Энвил». Задумчиво, почти невидяще смотря в окно, она и не заметила, что они проехали нужный поворот. Спохватилась лишь тогда, когда поняла, что они вовсе покидают Манхэттен.

— Чарли? — позвала Наоми водителя. — Чарли, я же просила поехать в «Энвил»?

Но Чарли ничего не отвечает. И лишь теперь, сдвинувшись, она рассмотрела его профиль и содрогнулась. За рулём был мужчина очень… интересной наружности. Можно сказать — известной. Он пугал своими жесткими чертами лица. Нос явно был сломан в жизни больше одного раза. Ричи видела это лицо. Видела, как и все, в сводках новостей. Каратель. Чертов Френк Касл, которого все считали погибшим.

Девушка отпрянула назад, буквально вжавшись в сидение. Ее дыхание утяжелилось и участилось. Она просто вылупилась на Касла, будучи не в силах что-то сказать.

— Не пугайся, — холодно, слегка поморщившись, сказал Каратель. — Я, можно сказать, тебе жизнь спасаю.

Тем временем, они уже выехали за черту города. Наоми резко схватилась за свою сумку, собираясь вытащить пистолет или хотя бы телефон, но мужчина резко затормозил. Непристегнутая, Ричи повалилась вперёд, ударившись лбом о переднее сидение, а Френк успел перехватить ее сумку. Посмотрел ее содержимое и хмыкнул.

— Хороший выбор, — он имел в виду оружие. — Билл дал?

Ричи потирала ушибленный лоб, а затем резко дёрнулась к двери. Бесполезно — та была заблокирована.

— Успокойся, — вновь выдохнул Касл, заводя мотор машины вновь. — Я тебе ничего не сделаю. Ты не знаешь, с кем связалась. Это Руссо здесь злодей, а не я.

Наоми хотелось фыркнуть, рассмеяться Карателю в лицо, но она не стала. Никому лучше от этого не будет. Своими действиями она бы выдала Билли, так что пусть этот мудила думает, что она ничего не знает. Невинная девочка, как ему и кажется.

— Я не понимаю, сэр, о чем вы… — ей не пришлось играть дрожащий голос — то было по-настоящему. Вот только тон она намеренно повысила на несколько октав.

Френк проигнорировал девушку, беря в руки ее телефон. Спросил пароль, и она, театрально запуганная, назвала его. Все равно в нем нет никакой опасной информации. А ей стоит вести себя так, как подобает напуганной заложнице. Касл открывает контакты и набирает номер Руссо. И вот теперь у Наоми сердце ухает вниз, когда тот отвечает на звонок. Ей бы закричать, но что это даст? Вместо этого она, с дрожащими губами, слушает, что говорит Касл в трубку.

— Твоя девчонка у меня, Билл. И если ты думаешь, что знаешь меня, что я ничего ей не сделаю, то ты ошибаешься. Ты не представляешь, как сильно могут измениться люди, потерявшие свою семью. Но ты узнаешь.

Касл нажимает на «отбой» и затем просто выкидывает айфон в открытое окно. Наоми дергается, ее глаза наполняются слезами. Она не боится за себя, нет. Она понимает, что Каратель просто пытается выманить Билли. И если Билли его послушается, то…

Он может погибнуть.

Может, попытаться выцарапать этому Френку глаза? Может, спровоцировать этим аварию?

— Даже не думай, — голос его звучит спокойно.

Он звучит просто никак.

Вскоре они съезжают с главной дороги. Едут дальше через лес по просёлочной, пока не достигают ветхого домишки. Вокруг не было ничего — лишь деревья. Касл выходит из автомобиля, открывает дверцу к Наоми. Она не паникует. Внешне. Ведёт себя, как полагается. Тушь течёт от слез, и вот ее руки уже перетянуты в запястьях. Внутри же у неё бушует ураган. Ей хочется удавить Касла на месте, но она ничего не может против морпеха.

— Я не понимаю, пожалуйста…

Он заводит ее в дом. Ведёт себя не грубо, не толкает ее, но и не бережно. Затаскивает в комнату с решетками на окнах и захлопывает дверь. Наоми быстро оглядывается. Здесь только старая кровать или, скорее, койка. Пара полусгнивших деревянных стульев, такой же стол в разводах плесени. Девушка подбегает к окну. Решётки железные, располагаются с внешней стороны дома. Сука. Ещё и запястья больно сдавливают стяжки.

Ричи помнит, что Руссо причастен к смерти семьи Касла. Он не убивал их, но он знал и не предотвратил. Каратель захочет убить его. Судорожные всхлипы вырывались из груди. Нет-нет-нет.

Наоми просто не переживет, если с Билли что-то случится.

Френк знал Билли очень, очень давно. Сослуживцы, лучшие друзья. Руссо часто проводил время с семьей Касла, и те считали его своим полноправным членом. Дети Френка любили Билли. Жена Френка любила Билли. Касл сразу понял, что что-то здесь не так, когда погиб Стивен Ричи. Но следом.. Следом всплыло и тело Уильяма Роулинса. Именно в доме последнего человек, провозглашённый прессой «Карателем», нашёл то, ему было нужно. Информацию. Правду. Правду о том, что его лучший друг знал все. Знал и не предотвратил, повелся на деньги успех. Сам лишил себя единственных людей, которые любили его, лишь бы пробиться в элитарные круги. Теперь он ебаный бизнесмен. Теперь он — король. Встречается с супермоделью. Той самой супермоделью, что сейчас сдавленно всхлипывает в запертой комнате. Касл мало успел обдумать свой план, действуя так, как привык. Действуя, как машина для убийств. Он просто похитил девчонку, зная, что та может оказаться Руссо дорога. Френк ведь следил, наблюдал. Но, тем не менее, то было лишь предположением. После того, что Билли сделал с его семьей, Френк мало верил в то, что его лучший друг вообще способен на любовь.

Конечно, он ничего не сделает этой Наоми. Оставит здесь, затем маякнет кому надо, и ее заберут. А Руссо к тому моменту будет мертв. Жалко девушку, ведь она связалась с ублюдком, убившим ее отца. Скорее всего, Ричи даже об этом не знает. Ни одна нормальная женщина не останется с таким, как Билли, настоящий Билли, добровольно. Касл в этом уверен.

Он действовал на эмоциях сразу после того, как обнаружил документы у Роулинса, и не успел продумать тот момент, что Руссо может кинуться к Кёртису. Эта мысль пришла к нему в голову слишком поздно. Тогда, когда у него самого зазвонил телефон. Касл выругивается и отвечает на звонок, уже зная, чей голос услышит. И голос этот звучит нагло, но в нем чувствуются злоба и угроза. Френк кидает взгляд на запертую дверь и думает. Неужели Билли поверил, что он убьёт его девчонку? И неужели ему на это не все равно?

— Предлагай как, — бросает Каратель на предложение решить проблему.

Он спокоен. Внешне. Но внутри него кипит лава.

Руссо говорит о каруселях. Френк сжимает зубы. Перед глазами — радостные лица его детей, жены. «Дядя Билли!» — зовёт малышка Руссо, чтобы показать ему очередной рисунок, где тот изображён членом их семьи.

— Один на один, — отзывается Френк почти эхо, но голос его звучит твёрдо.

Они договариваются на полночь.

Девушка в комнате притихла. Не слышно рыданий, не слышно ничего. На секунду Касл даже пугается, как бы она ничего с собой не сделала. Он — хороший человек, не смотря на то, что способен выдавить глаза другому своими пальцами. Мужчина подходит к двери, распахивает ее. Наоми отшатывается назад, смотрит на своего похитителя исподлобья. Тушь растеклась.

— Ты ещё скажешь мне «спасибо», — уверенно говорит Касл. — Советую посидеть здесь.

Теперь он не запирает дверь. Просто уходит.

***

Тупой морпех додумался поставить разговор на громкую связь. Ричи, услышав голос Билли, тотчас успокоилась и прилипла щекой к двери, вслушиваясь в слова. Они говорят о каруселях в Центральном Парке. Назначают встречу на полночь. Внутри все дрожит. Наоми сглатывает, когда слышит шаги в тяжёлых ботинках, а затем резко подаётся назад. В следующее мгновение дверь распахивается. Касл говорит, что та скажет ему «спасибо». У неё от гнева дёргается бровь, но Каратель этого не замечает. Уходит. Девушка выжидает несколько минут, пока на улице не стихнет шум мотора, а затем выбегает и ищет свою сумку. Ублюдок выбросил ее телефон, но оставил пистолет.

Наоми едва ли не безумно смеётся. Пистолет. Он оставил ее пистолет. Вот же идиот!

Руки все еще натирают стяжки, но теперь с ними разобраться проще. Найдя какую-то ржавую железку, Ричи точит пластик о неё, пока стяжки не лопаются. Потирает запястья, хватает сумку и бежит. Она помнит, в какой стороне находится главная дорога, но так же помнит, что до неё добираться довольно долго. Легкие быстро начинают гореть, и приходится остановиться, откашляться. Перейти с бега на шаг.

Она изнурена. Путь пешком занимает почти три часа, судя по наручным часам. Далеко же в лес ублюдок ее вывез. Он думал, что она — простая жертва, которая испугается покинуть дом одна. Что пришлёт за ней кого? Видимо, полицию. Нет, этого допустить нельзя. Левая нога безбожно стёрта, но Наоми все же добирается до шоссе. Запыхавшаяся, уставшая, она ловит попутку. Кошелёк тоже при ней, так что она предлагает много за то, чтобы ее довезли до центра города. Очень много.

Однако путь все равно занимает слишком долгое время. На въезде в Нью-Йорк пробка. Ричи раздражается на водителя, просит поискать объездные пути, но тот лишь бормочет что-то невнятное в ответ. Она почти готова угрожать ему пистолетом. Но нельзя. Нельзя.

Успокойся, девочка. Успокойся. Ты успеешь.

***

Кровь. Влажные звуки ударов. Их уровень подготовки всегда был примерно одинаков. Раньше они сражались бок о бок, были лучшими, попали в команду таких же лучших на войне. Теперь же все свои навыки они применяли друг на друге.

Френк, конечно, использует свой легендарный образ. На нем бронежилет с белым черепом. Каратель. Вот кто он. И он здесь, чтобы покарать и Руссо.

Карусель запущена, и от ее вращения кружится голова. Играет приторно-сладкая музычка, переливаются огоньки. Его дети так любили это место. Здесь они и погибли.

— Ты — лицемер, Билл, — Касл сплевывает кровь. — Моя семья любила тебя. Но ты никогда не был этого достоит, продажный ублюдок. Ты не достоин любви.

В какой-то момент Френку удаётся провести удачный захват. В какой-то момент он почти готов схватить Руссо за шкирку, чтобы провести его мордой по битому стеклу. В какой-то момент… звучит выстрел.

— Это не тебе решать, — на выдохе проговаривает Наоми, смотря на то, как тело Касла обмякает.

Она попала в голову.

Ричи трясётся, все еще до боли в пальцах вжимая пистолет. Тушь размазана по лицу, губы дрожат. Она готова снова и снова нажимать на курок, но в этом уже нет необходимости. Мозги Карателя отпечатались на золотых лошадках.

Девушка отмирает и бежит к Билли. Оба они почти на исходе, тем не менее она почти налетает на него. Прижимается всем телом. Во рту пересохло, сама она вся взмокла от бега по парку.

— Как ты? Все хорошо? Ты ранен?

Она сыплет вопросами.

Билли прижимает Наоми к себе. Его сердце стучит быстро-быстро. С такой силой, что отдаётся в теле девушки, становясь ее продолжением. Сердца бьются в унисон. Его кровь пачкает ее кожу, одежду. Руссо в беспокойстве осматривает Ричи, и она спешит заверить его, что все в порядке.

— Нет, — качает она головой. — Запер меня в доме посреди леса. Даже не забрал пистолет.

Последний факт все еще почти смешит девушку. Касл, видимо, так и считал, что Наоми — невинная овечка. И он ошибся. Ошибка и стоила ему жизни.

— Да.. да.

Нельзя бросать тело здесь. Но и вывозить тоже не стоит — на карусели осталось слишком много следов ДНК, принадлежащих Руссо. Их быстро раскроют.

— Я.. Я думаю, мы должны вызвать полицию. Скажем частичную правду. Касл похитил меня, а ты меня защищал. Все считают, что Каратель больной на голову. Свалим на него убийства Роулинса и моего отца.

Ричи даже больше почти не трясёт. Она говорит уверенно. Даже почти жестко. Наоми должна защитить своего мужчину любой ценой.

— Только.. Он выкинул мой телефон. У тебя есть?

Позвонит она сама. Невинной девушке точно поверят и в полиции, и в скорой. Получив в руки телефон Билли, она набрала 911. Дрожащий голос имитировать не пришлось — тон колебался сам по себе, стоило Наоми посмотреть на огромную растекающуюся лужу крови под головой Френка.

Первой приезжает скорая, затем — полиция. Девушкой пока занимаются прибывшие детективы. Расспрашивают о похищении. Благо, у них даже есть свидетель — Чарли, водитель. Касл вырубил его днем и угнал машину вместе с Ричи внутри. Стражи порядка безукоризненно верят плачущей девушке, пока она кидает обеспокоенные взгляды в сторону Билли. Медики обрабатывали его раны. Ничего существенного и серьёзного. Ссадины, синяки останутся на какое-то время, но большего сделать Касл не успел.

Детективы забирают обоих в участок. Связываются с нацбезом. Скоро сюда прибудут агенты, занимающиеся этим делом. Мадани и Стайн, мать их. Главное, чтобы поверили. Им играло на руку то, что мало кому могло прийти в голову то, что Наоми простила Руссо убийство Стивена. А вот Каратель… Каратель — безумец по мнению общественности. Идеальный вариант.

Наоми не чувствовала угрызений совести из-за того, что убила его. Он готовился навредить Билли, а она не могла этого допустить. И не собиралась. Однако перед Мадани Ричи устраивает целый концерт. Плачет, трясётся.

— Я убила его… Господи, я убила человека.

— У вас не было выбора, мисс Ричи, — сочувственно поджимает губы Дина. — Этот человек был зверем.

Есть. Сработало. Мышеловка захлопнулась.

Когда ее выпускают из кабинета, Наоми тут же бежит к Руссо. Обнимает его, притворно хнычет. Сейчас будет его очередь идти на допрос.

— Я сказала им все так, как мы планировали, — незаметно шепчет Ричи ему на ухо. — Опустила только момент про Кёртиса. Им нельзя знать о нем.

Теперь Кёртис — последний живой свидетель. Нужно сделать так, чтобы мужчина ничего не разболтал, потому нельзя даже упоминать его имя при агентах.

— Мистер Руссо, — Мадани зовёт его в кабинет.

Наоми провожает его взглядом, кусая свои губы. Только бы все сработало.

Она кивает. Они уезжают к нему домой, и войдя, Наоми чувствует себя странно. Сегодня утром она покинула эту квартиру и влипла в такую историю, от которой ей никогда не отмыться. Она убила человека. Чертового Карателя. Но дело было не в убийстве, а в том, что может за ним последовать. Наказание. Тюрьма. Невозможность видеть Руссо, ради которого Ричи все это и делала.

Он окликивает ее, приглашая принять ванну. Ее волосы местами слиплись от его крови, та застыла трескающейся корочкой на ее руках. Ричи осматривает себя в зеркало так, словно видит впервые. Билли же усмехается, уговаривая ее пойти.

— Пошли, — выдыхает девушка, на ходу избавляясь от обуви, пиджака и платья.

Горячая вода топит застывшую кровь, та уходит розовым цветом в водосток. Они ложатся в наполненную ванну — Наоми упирается спиной в бортик, тянет Руссо на себя так, чтобы он облокотился спиной на ее грудь. Обнимает его и руками, и ногами. Оплетает, прижимая к себе. От воды поднимается пар, зеркала запотевают. Ричи аккуратно гладит мужчину, стараясь не задевать его полученные ранения. Очень нежно и ласково.

— Я люблю тебя, Билли, — почти шепчет она ему на ухо, касаясь губами мочки. — Я так испугалась сегодня, что он…

Обрывается на середине фразы. Наверное, и так понятно, что девушка хотела сказать. Просто не могла произнести вслух: «он тебя убьёт». С точки зрения морали было за что. Но, видимо, Наоми была теперь от этой самой морали слишком далека.

— Ладно, я не хочу об этом. Нам и так придётся ещё много что сделать.

Убить этого Кёртиса, например. Ричи немного пугало то, какой она теперь становилась. Хладнокровной, не видящей ничего, кроме Руссо. И это было опасно. Это означало, что, если его не станет, ее жизнь тоже будет кончена.

— Мы с тобой очень давно не… — ее руки скользнули по его плечам к груди, дальше — к животу. — Уже.. Дня три? Ужасное упущение, я считаю.

Да, было как-то не до секса в последнее время. Да и сейчас Наоми была сильно уставшей, но разгрузка была необходима. Так сказать, чистка мозгов. Тем более, она просто не могла устоять, будучи в такой близости от своего мужчины. Хорошо, что у него большая ванна. Вода, в которой они сидели, тоже окрасилась в бледно-розовый от крови. Теперь ее руки скользнули под воду, касаясь его в самом чувствительном месте.

Их жизни рушились, они были на волоске от тюремного заключения или даже смерти. А Ричи все было мало его. Мало его тела в том числе.

— Ауч, — смеётся девушка, когда Билли хватает ее за запястье. — Что ж ты делаешь?

Вообще-то на ее руках до сих пор остались следы от стяжек. Но сложно обратить на это внимание тогда, когда твой мужчина тянет тебя и целует в щеку, прикусывает мочку уха. Наоми прикрывает глаза, ощущая, как по телу пробегают мурашки. Почти вздрагивает.

Она не знает, откуда в ней энергия на секс берётся вовсе. Возможно, так на неё действует именно Руссо, потому что за сегодня она прошла с десяток километров пешком и весь день переживала адовый стресс. Теперь же девушка была совсем не против оказаться в капкане мужского тела.

— Как я хочу? — переспрашивает она почти со стоном. — По-разному. На твоё усмотрение.

Ричи увиливает от прямого ответа, играясь с Билли, как кошка с мышкой. Хотелось, по крайней мере так думать, потому что, на самом деле, мышкой здесь, конечно, была сама Наоми. Она резко поворачивает голову к мужчине, чтобы впиться в его губы жадным поцелуем. Ее губы горят от соприкасания с его. Своими руками она водит по его телу. По животу, по груди, по плечам. В ванной было душно, клубы пара поднимались к потолку, но жарко ей было отнюдь не из-за этого. В какой-то момент девушка маневренно выскальзывает из-под Руссо. Большая ванна позволяет ей переместиться, перелечь на него, касаясь своей грудью его груди. Из-за ее резких движений немного воды выплёскивается на пол.

Ее губы вновь прижимаются к его. Наоми настойчива, она углубляет поцелуй и теперь касается его языка своим. Билли очень нравится ей сейчас. Да, с ссадинами на лице, но он безумно красив. И она любит его чёрные глаза. Пугающий взгляд, в котором водят хороводы черти, от которого другая, может быть, и сбежала бы, узнав всю правду. Но только не Наоми. Никогда.

— А чего хочешь именно ты? — Ричи почти воркует. — Это ты у нас пострадавший. Могу сыграть заботливую медсестру.

Все, что ты захочешь.

— Мне кажется, мы… достигли определенного уровня доверия.

Конечно, она сейчас говорит не только о сексе. Ведь разве нельзя доверить своё тело тому, кому ты беспрекословно доверял свою жизнь? Тому, кого ты лично спас? И уже не один раз.

Абсолютная чернота глаз и слегка безумный взгляд. Наоми заглянула в бездну, и та посмотрела на неё в ответ.

Его пальцы погружаются в ее лоно резко, заставляя девушку вздрогнуть и шумно выдохнуть, разомкнув губы. Каждое движение выверено и словно заточено под неё. Именно под неё. Ричи поскуливает, подаваясь навстречу, прикрывает веки.

— С тобой нужно всегда быть наготове.

И вновь звучит иносказательно. Речь не только про плотские утехи.

Зализать раны? Хорошо. Наоми чувствует касания Руссо до своей шеи, кусая губы. У него была привычка так делать. И девушке это безумно нравилось. С ее губ срывается стон. Ещё один и ещё. Она чуть нагибается и касается кончиком языка ссадины на его скуле так, словно поняла его приглашение буквально. Его щетина чуть колет ее щеку. Ричи спускается к шее, вычерчивая языком узоры на коже.

Ей до головокружения хорошо. Тепло и приятно. Кажется, она и сама готова раствориться в этой воде, подобно морской соли. Превратиться в пену, как русалочка. Но Наоми не может — она обещала Билли всегда быть рядом. Ее маникюр оставляет следы-полумесяцы на его плечах. Она вот-вот готова уже..

Девушка останавливает его руку. Тянет за запястье к себе, умещая мужскую ладонь на своей груди. Склоняется за поцелуем. Ричи остановила Билли в самый нужный момент, потому теперь она была распалена донельзя. Зрачки расширились, почти закрывая собой медовые радужки. Она смотрит Руссо точно в глаза, когда, усаживаясь на его бёдрах поудобнее, позволяет ему овладеть собой. И этого единения, кажется, она ждала целую вечность. Двигаться в воде было чуть тяжелее, но зато, думает про себя Наоми, можно позволить себе пропустить зал на этой неделе, заменив его такими вот водными процедурами. Упираясь ладонями в грудь Билли, девушка слегка замедляется. Нега распространяется по всему телу.

Она не хочет, чтобы все закончилось быстро.

Наоми взвизгивает от неожиданности, когда Билли вытаскивает ее из ванны, но затем смеётся. На ее запястье, кажется, завтра проступит синяк. Мгновение, и девушка уже прижата к простыням, что тут же промокли от капающей с их тел воды.

— Ну почему же немного не…

Она хотела сказать «поиграть», но не успела.

Руссо любит контроль, и это очевидно. Его пальцы снова в ней, и Ричи обрывается на полуслове, издав вместо этого стон. Мужчина просто издевается над ней — тоже очевидно. Потому что он не даёт ей достигнуть пика. Ни первый раз, ни второй, ни третий. Наоми уже едва ли не хнычет.

— Да, лейтенант, — но у неё все-таки остаются силы шутить, пусть в горле и пересохло.

Улёгшись на живот, она слегка раздвигает ноги, приподнимая таз, опираясь на колени. Как хорошая, послушная девочка. Когда Билли вновь берет ее, у Ричи уже пляшут чёрные точки перед глазами от нетерпения. Движения резки, стремительны. У неё кружится голова.

— Ещё, — просит, почти умоляет Наоми. — Ещё.

Неудивительно, что, достигнув пика, она чувствует себя на грани обморока. Мышцы в ногах и руках подрагивают. Если сейчас попросить Ричи встать на ноги, то она тут же рухнет. Билли Руссо затрахает до смерти. Можно использовать в качестве слогана.

Когда волна экстаза охватывает и мужчину, девушка позволяет себе наконец обмякнуть. Вжимается щекой в матрас и тяжело дышит. Почти хватает ртом воздух, как рыба на суше. Их единение продолжается ещё какое-то время, а затем Наоми предпринимает жалкую попытку выползти. Получается с трудом — мышцы ноют. Шатаясь, она встаёт и идёт на кухню за спасительным стаканом воды, попутно пытаясь охладиться и вернуть себе разум.

События прошедшего дня кажутся какими-то нереальными. Она застрелила Карателя. Какая-то модель прикончила Френка Касла. Даже звучит смешно. Однако пора подумать и о другом. Где бывший друг и сослуживец Руссо взял информацию? Откуда узнал, что Билли причастен к смерти его семьи? Задумавшись, Наоми так и застыла со стаканов воды в руках, смотря в одну точку. Отмерла лишь тогда, когда на пороге показался Билли.

— Только не говори, что хочешь ещё, — смеётся она. — Ты меня просто убьешь такими темпами.

Причина смерти — оргазм. Будет неплохо смотреться в некрологе.

Девушка сдавленно протестующе мычит, когда слышит это. Ее почти довели до бессознательного состояния, а ему все мало. Билли — мужчина с удивительным сексуальным голодом. Он забирает опустевший стакан из ее рук, наливает туда виски. Наоми следит за ним с теплом во взгляде, пока не происходит нечто странное. Руссо наступает на неё, прижимая к стене. И от того, что мелькает в его глазах, у неё поджилки трясутся. Улыбка сползает с лица, но Ричи не дергается. Смотрит на него почти забито, потому что она просто не ожидала подобной перемены в его настроении. На секунду, всего на одну секунду, но ей даже кажется, что он убьёт ее. Вот прям сейчас и голыми руками.

Забавно то, что Наоми даже не стала бы сопротивляться. Не стала бы вопить, не стала бы умолять о пощаде, звать на помощь. Она бы просто смирилась, хрипя от потери кислорода. У неё и так больше никого нет. Так что же она такое без Билли?

Она понимает. Она все понимает — не дура. Руссо тот ещё псих. Но ведь Ричи поклялась его любить? Поклялась. Ее дрожащие пальцы тянутся к его лицу, но останавливаются в нескольких сантиметрах. Он вдруг улыбается и говорит, что просто пошутил.

Мужчина отходит от неё к холодильнику, не замечая, что Наоми протягивает руку ему вслед. Ей такие шутки не нравятся. Не нравятся, потому что в них она видит лишь долю шутки. Она так и стоит у стены, когда Билли спокойно говорит, что хочет есть, достаёт суши и ставит на стол.

— Билли, — зовёт Ричи, отлипая от стены.

Делает к нему несколько шагов, касается его плеча. Смотрит ему в глаза очень долго и испытующе. Возможно, стоит вовсе закрыть эту тему и сделать вид, что все хорошо. Но Наоми вдруг кажется, что ей стоит напомнить Руссо кое о чем. И, наверное, стоит напоминать как можно чаще.

— Я люблю тебя.

Она вновь выражает смирение. Полное смирение с тем, кем является ее возлюбленный. Иначе Ричи любить и не умеет и даже не считает нужным пытаться. Если ты не можешь принять своего партнёра — грош тебе цена. Если ты не можешь принять своего партнёра, то и не пытайся быть рядом.

А она хотела быть рядом с ним всегда.

Наоми ласково целует плечо Билли, пробегаясь кончиками пальцев вдоль его позвоночника. Ей иногда кажется, что ему сложно быть нежным с ней вовсе. Но ничего. Она подождёт. Она умеет ждать.

— Я думала насчёт твоего друга, Кёртиса. Конечно, я его не знаю, но сужу по тому, что ты рассказывал.

Нужно перейти к делам.

— Я думаю, что на нас легко выйдут, если мы убьём его. Ты говорил, что он благородный человек, и.. Слушай, Френк же сам к нам полез. Он сам виноват, что умер. Может, есть смысл с этим Кертисом поговорить? Я могу поплакать, все такое. Может, и купится?

А заплакать, учитывая страшно натянутые нервы, Наоми сейчас, и правда, может по щелчку.

Они словно сделали несколько шагов назад. Наоми хотелось вернуться в тот вечер, когда Билли только-только признался ей в любви. Он тогда был с ней бесконечно бережен, обещал защищать ее. И утром. Прямо перед тем, как ее похитил Френк. Руссо качал ее на удивительных эмоциональных качелях. И Ричи не знала, на сколько ее хватит. И нет, речь шла не об уходе от него, конечно же. Речь шла о том, что она такими темпами свихнётся и сама. Будет лежать в больнице под таблетками вместо того, чтобы греться под боком у своего мужчины.

Лучше постараться подумать о другом будущем. О таком, какое они могут построить, если она будет терпелива. И если их не посадят.

Голова казалась чугунной. Хотелось нежности, но брать ее было неоткуда.

Наоми тяжко вздохнула. На самом деле, ей на удивление даже не хотелось есть. Видимо, сказывался стресс, который оказался за сегодня просто колоссальным. Приняв бутылку из рук Билли, девушка сделала глоток. Горло неприятно обожгло, она закашлялась, но почувствовала разливающееся внутри тепло.

— Значит, нужно навестить Кёртиса как можно раньше. В новостях очень скоро раструбят о смерти Касла, если уже этого не сделали.

Проверять не хотелось. Даже не смотря на то, что пока ложная правда была на их стороне, Наоми чувствовала себя загнанной в угол.

Рука Билли опускается на ее колено. Девушка поднимает на него взгляд. Невыносимый мужчина. Но все же она улыбается.

— Мне нравится идея с огнём. Сотрёт любые следы. Можно все совместить. Ограбление и поджог.

Ещё один глоток. Все-таки чистый виски ужасен, даже если дорогой и на вкус чувствуется лучше, чем некоторые другие напитки. Но выбирать не приходится.

— Сначала нужно навестить Кёртиса, пока он не раструбил всем, уязвлённый смертью Касла.

Но это утром. Сейчас же Наоми подползает ближе к Руссо, ластится немного робко, как маленький котёнок. Почти слепой. Она целует Билли в щеку, чуть отстраняется, смотря в его глаза с мягким, приглушённым блеском в своих. Что же ей с ним делать? Чтобы он, наконец, ей доверился. Ричи догадывается, что, вероятнее всего, она стала его слабостью. А он к слабости не привык. Значит, и ей надо стать сильнее.

Наоми, ты и сама, похоже, все же поехала крышей.

Она становится злее?

Ей это даже в голову не приходило. Видимо, таким образом Наоми приспосабливается, мимикрирует под Руссо. Кем она была буквально пару недель назад? Простой избалованной моделью, дочкой богатенького папочки-политика, она любила модные тусовки и красивые вещи. Но дело в том, что Ричи всегда любила.. как-то неправильно. Даже в той истории с Шоном — там явно присутствовала созависимость. Она прощала его наркозагулы и истерики. Но для Шона она явно не сделала бы того, что сделала для Билли. Никогда. Руссо же она сдала собственного отца. Для Руссо она убила Френка Касла.

Возможно, это напоминало диссоциацию. Отстранение от реальности. Некоторые эмоции словно атрофировались. У Наоми иссякала жалость по отношению к другим людям. Она ведь, правда, думала о том, чтобы убить этого Кёртиса, и помиловать его решила лишь потому, что их могли бы заподозрить в ином случае. При ином исходе.

Пока девушка задумывается, Билли почти налетает на неё. За поцелуем следуют крепкие объятия, что рождают улыбку на ее губах.

— Знаю, — не всегда знает. — Но хочу слышать это чаще.

В нем словно по щелчку сменялись разные настроения. И это настроение нравилось ей куда больше.

— И я люблю тебя. Больше всего на свете.

А кроме тебя у меня никого и не осталось. Причём — почти моими же руками.

Наоми не мечтает о большем. Она не мечтает о свадьбе. И тем более — о детях. Если честно, Ричи никогда об этом и не задумывалась. И сейчас точно не станет. Нет, она была бы рада привязать себя к Билли всеми возможными способами, но было очевидно, что семья — штука не для них. Они ввязались в опасную игру, из которой вряд ли смогут выйти когда-нибудь чистенькими. Им не нужен балласт. Наоми просто мечтала о том, чтобы Руссо никогда ее не покидал. Вот и все.

Ей нравилось, когда его сильные руки окольцовывали ее. В таком положении, прижимаясь к его груди, можно было бы и уснуть. И даже умереть. Но лучше все же не на ковре, а в мягкой постели. Потому девушка поднимается на ноги, тянет за руку и Билли.

— Где у тебя ещё постельное белье? Прошу прощения, но это мы промочили, — смеётся она, имея в виду то, что они вскарабкались на кровать сразу же из наполненной водой ванны.

И через десять минут они уже лежали рядом под одеялом. Наоми уткнулась носом в шею Руссо. От него уже не пахло кровью, он просто пах собой. И она очень любила аромат его кожи. После такого тяжелого дня девушка и не заметила, как резко съехала в сон.

***

На следующее утро миссия «проснуться» оказалось нещадной пыткой. Ричи протестующе замычала, когда зазвенел будильник. Крепче прижалась к Билли. Новый день сулил новые проблемы. Новый день сулил новые страхи. Подумав о том, что Кёртис уже мог рассказать все полиции, Наоми замычала снова. Но глаза, наконец, открыла. Пытливый взгляд чёрных глаз любимого — лучшее, с чего можно начать утро.

— Встаём, да?

Засыпать с мокрой головой — плохая идея. Теперь волосы будет трудно привести в нормальное состояние, но, слава богам, что в доме Билли средств для укладки было навалом.

— Ты же убьешь меня, если возьму что-то из твоих вещей?

Одежда, в которой девушка вчера ещё и шла через лес, была пропитана кровью. Благо, Наоми нашла в гардеробе Руссо большую спортивную толстовку и нацепила ту на себя почти как платье. Обязательно нужно будет привезти сюда часть своих вещей на такие случаи.

Конечно, Ричи нервничала. Ее пугал каждый шорох, заставляя думать, что за ними вот-вот могут явиться представители закона. Она знала, что Билли стрельнул бывшему другу в ногу, и что тот теперь в больнице. Щекотливый момент.

Но пока за ними никто не приходил. Наверное, это хороший знак.

Умяв вчерашние суши на завтрак, Наоми хозяйничала на кухне мужчины, наливая им обоим кофе. Поставила на стол две дымящиеся кружки.

— Я думаю, с Кертисом лучше говорить мне?

Усевшись за кухонную стойку, она отпила немного из своей кружки. Обожгла нёбо и поморщилась.

— Он меня не знает, и если я расплачусь на месте.. Может, он и сжалится.

Конечно, оставлять свидетеля в живых неприятно. Мало ли что взбредёт ему в голову? Но, в принципе, хорошо, что у того не был улик. Если что.. То будет просто его слово против их слова. А их все-таки двое. Для всех вокруг Наоми — несчастная жертва. Сирота, потерявшая отца.

Пусть так и остаётся.

Что точно можно сказать про Билли Руссо — он ненасытен. И весь его голод обрушивается на Наоми, стоит ей подойти к мужчине. Она упирается в кухонную стойку, когда он овладевает ею. Ее рот зажат его ладонью, благодаря чему слышно лишь ее скулёж. Тело сводит судорога. Вот и доброе утро. Чудесное утро, если бы Ричи не параноила из-за предстоящей встречи.

Выяснить, в какой больнице находится Кёртис, несложно. Достаточно было позвонить в ближайшую к его дому и спросить, не поступал ни к ним некий мистер Хойл. Все верно — огнестрельное ранение.

Наоми собрала такие непослушные сегодня волосы в пучок, вышла из дома в толстовке Билли. До больницы они добираются на такси. Ее вычищенные белые коридоры навевают чувство тревоги. Поджилки трясутся.

— Я.. Я позову тебя, если что, — Ричи касается руки Руссо, а затем входит в палату.

Темнокожий мужчина не спал. Он напряжённо что-то читал в своём телефоне и даже не сразу заметил, что к нему зашла девушка. Однако, когда он поднял взгляд, его глаза тут же расширились. Кёртис следил за новостями и знал, что это — та самая девчонка, за которой погнался Билли. Из-за которой погиб Френк.

— Мистер Хойл, — голос дрогнул. — Я Наоми Ричи. Я…

— Я знаю, кто вы.

Его же голос прозвучал достаточно спокойно. Кёртис оглядывал ее с головы до ног, с трудом осознавая, что перед ним та, кто, возможно, дорога Руссо.

— Можно? — Наоми кивнула на стул рядом с кроватью.

Хойл кивнул в ответ.

Чувствовалось напряжение. Но так же ощущалось непонимание со стороны мужчины. И даже удивление.

— Вы пришли уговаривать меня не писать заявление на Билли Руссо? — какой догадливый.

— Да, — честно ответила Ричи. — Поймите, все это..

— И почему я не должен этого делать? — устало перебил Кёртис.

Значит, ещё не написал, раз так говорит. Уже хорошо.

— Касла убила я, не он. Он просто меня защищал. Как и я его.

— Мы точно говорим об одном и том же Билли Руссо? — мужчина хмыкнул.

— Пожалуйста, выслушаете меня. Я знаю все о Билли.

— Да ну? — не сдержавшись, Хойл даже горько усмехнулся. Но тут же решил дать девушке договорить. — Простите.

— Я, правда, знаю все. Но я все равно люблю его. Я люблю его больше собственной жизни, и, поверьте, что я не преувеличиваю. В моей жизни и так никого не осталось. Не отнимайте у меня и его. Пожалуйста.

— Я сказал полиции, что это была неудачная попытка ограбления, — он имел в виду своё ранение.

— И вы будете придерживаться этой версии?

— Я не знаю.

— Я прошу вас, мистер Хойл. Умоляю. Вы же тоже знаете его. Дайте ему шанс быть счастливым и любимым.

— Таким, каким был Френк до всего, что сделал Билл? — мужчина скривился.

— Пожалуйста, я могу встать на колени, — в уголках глаз у Наоми защипало.

— Не нужно. Что вы? Не нужно, — тут же смягчился Кёртис.

Он долго и внимательно смотрел на Ричи. Изучал, почти препарировал. Медик же. Она казалась очень беззащитной. Тем не менее, девушка призналась, что убила Френка. Может ли она не быть такой уж невинной?

— Это все произошло случайно. Он бы не оставил Билли в живых, — словно прочитав его мысли, сказала Наоми.

— А вы бы на месте Френка оставили в живых того, кто отнял бы у вас Руссо?

— Нет.

Ответ предельно честный. Хойл вновь оглядел Наоми. Ему не хотелось читать ей нотации. Все выглядело так, словно она и сама прекрасно понимает, во что ввязалась. Но все равно защищала Билла. Поразительно.

— Ладно, — выдохнул Кёртис.

— Простите? — сердце, что пленила надежда, забилось быстрее.

— Живите и разбирайтесь с ним сами. Черт, поверить не могу, что прощаю ему простреленную ногу, — губы скривились в усмешке. — Я не буду ничего рассказывать. Но если что.. Вы должны остановить его. Я вас предупредил.

— Спасибо, — одна слеза все же стекла по щеке, когда Ричи облегченно заулыбалась. — Спасибо вам.

— Он сейчас здесь?

Наоми слегка потерялась с ответом. Стоит ли говорить, что..

— Позовите его.

Она кивнула и вышла в коридор. Подошла к Билли, улыбаясь и утирая слезы.

— Все хорошо. Все хорошо, он обещал молчать. Но он хочет видеть тебя.

Наоми немного пугало то, что мужчины остались наедине. А если там случится что-то, что изменит настрой Кёртиса? И ещё больше девушка напряглась от этих внезапных объятий. Билли обнимал ее молча, и сначала она просто застыла. Но затем обхватила его руками и крепко прижалась. Опять же — настроение у него менялось часто и резко. Такие моменты нужно ценить.

— Поехали.

Уже в машине Ричи не открывала окон. Ей не хотелось контактировать с внешним миром до такой степени, что не хотелось даже чувствовать свежий воздух. Хотя о каком свежем воздухе в этом городе идёт речь?

— Да.. Да. У меня тоже все дела встали. Но нужно ещё не забыть про завтрашние похороны. Мы должны показаться на них. Хорошо, что всю организацию на себя взяли другие люди.

Наоми, честно говоря, даже не знала, как ей реагировать, когда она увидит отца в гробу. Сейчас она воспринимала все очень отрешённо. Жизнь переломилась. Теперь существовало «до» и «после». И все это было связано напрямую с Билли Руссо, чья рука ловко и беспардонно скользнула под надетую на ней толстовку.

Ей хотелось ответить, что главная ее неприятность — это он. В шутку. Но отчего-то Ричи подумала, что мужчина может неправильно его понять, потому просто кивнула, судорожно хватая ртом воздух, когда его пальцы коснулись ее между ног. Ей было плевать, куда они едут. Когда и зачем. Вся жизнь Наоми теперь и так зависела от Руссо, так что.. Пусть везёт туда, куда везёт. И продолжает делать то, что делает.

— Компромат — это хорошо, — на выдохе отвечает она, старательно делая вид, что все в порядке.

Девушка все же мельком замечает виды за окном. Кажется, они в Адской Кухне. Чудесное место, которого Наоми раньше избегала, отдавая предпочтение любимому Верхнему Ист-Сайду.

— Билли, — она пытается сопротивляться, кладёт свою руку на его запястье.

После этой ночи, после этого утра Ричи почти выдохлась. Откуда в нем столько сил?

Но в итоге девушка позволяет ему продолжить. Размыкает губы, с которых срываются стоны. Она подаётся ему навстречу чисто инстинктивно, заранее зная, что он не позволить ей сейчас достигнуть разрядки. Он, как и всегда, дразнит ее.

— Чего ты хочешь?

Знает ведь, сукин сын, что она сделает что угодно.

Скоро она не выдержит — это точно. С появлением Билли Руссо в ее жизни стало слишком разврата — кошмар же! Здесь, сейчас, в этой машине становится слишком жарко. Удивительно, что стекла не запотевают. Это у этого мужчины язык любви такой или что?

Вскоре Наоми немного меняет своё положение, скользя ладонью по его бедру. Расстёгивает молнию на брюках, заползает дальше. И вот она уже мягко гладит его, постепенно, совсем потихоньку становясь настойчивее. Черт бы тебя побрал, Билли. Ты же за рулём. И мы стоим в чертовой пробке.

Теперь Ричи, избавившись от своего белья, одним резким движением перемещается на бёдра мужчины. Если им начнут сигналить вслед — виноват будет Руссо. Она сверху и быстро наращивает темп, при этом оставляя свои движения плавными. Наоми уже хорошо знает, как ему нравится. И знает, что играть с ним нельзя. Да и сама девушка уже слишком распалилась для того, чтобы дразнить его. Или себя. Держась за плечи Билли, она откидывается немного назад и случайно задевает спиной руль — протяжный сигнал будоражит всю пробку. Никто ничего не понял, и другие водители принялись сигналить тоже. Поддержали, так сказать. Это вызывает у Наоми смех.

Довольно скоро ее тело сотрясается, но она продолжает двигаться ещё какое-то время, пока пика не достигает и Руссо. Тяжело дыша, Ричи утыкается носом в его щеку.

— Мне, конечно, все нравится, — усмехается она. — Но ты умеешь застать врасплох.

Девушка пересаживается обратно на пассажирское сидение, поправляя одежду. Думает всего секунду и, вновь повернувшись к Билли, тянется и целует его в щеку. Чуть ниже — в шею. На губах остаётся горьковатый привкус его одеколона.

— И так, — прочистив горло, начинает Наоми. — Этим людям, к которым мы едем, точно можно доверять?

Не хотелось бы, чтобы у той же Мадани была возможность как-то связать их с предстоящим поджогом.