— Призраков не существует, — отчеканивает Тсукишима. — С научной точки зрения.

При виде почти трясущегося Ямагучи Кею хочется закатить глаза. Старшекурсники в перерывах между тренировочными матчами по ночам травили страшные байки, от чего слишком мнительные первогодки, как Шоё или Тадаши, боялись куда-то выйти после отбоя. Тсукишима удивляется каждый раз, как Хината еще не умер от своего переполненного мочевого пузыря, и злобно хихикает в подушку от наблюдения за происходящим. Но с самого детства он знал, что призраков, полтергейстов и прочих выдумок не существует в природе. Сказали бы еще, что Санта-Клаус не выдумка. Какой вздор.

— Если ты веришь в эту чушь, мне тебя жаль, — сурово и прямолинейно, как всегда. Не было умысла обидеть. И Кей знает, что Ямагучи не воспримет это всерьез. Однако его нытье над ухом слишком раздражает.

Все эти истории от второгодок и третьегодок Тсукишима слушал в полголоса. Ему даже казалось это немного забавным, представляя, будто включил псевдонаучный канал по кабельному, на котором усач-ведущий активно верит в то, что говорит, заставляя в это верить и других. Иногда Тсуки вставлял в эти рассказы свои язвительные комментарии, ехидно ухмыляясь, чтобы хоть как-то развеселить себя. Но стоило отдать всем должное — изо дня в день ни одна из историй не повторялась. У Тсуки всякий раз складывалось всегда одно и тоже впечатление: либо все команды префектуры в душе те еще литературные гении, либо нашли энциклопедию в большом количестве томов, где были собраны все эти шедевры того, чего люди не могли объяснить научно. Тогда почему такая энциклопедия все еще не была в его руках?

Почти все члены собственной команды удивились, когда Тсукишиму заинтересовала (его увлеченность уже саму по себе можно было считать восьмым, а то и вовсе — девятым чудом света) одна история, рассказанная Куроо. И если сначала Кей думал о том, насколько это звучит клишировано и избито, то в процессе словил себя на мысли, что, черт возьми, ему это интересно.

В наше время уже никого не удивить рассказами про здания, построенные на бывшем кладбище. Неподалеку от тренировочного лагеря как раз стояло одно из таких подобных сооружений. Построенное на стыке веков (конца XIX — начале ХХ) оно изначально было отведено для дел административных и чиновничьих. После Первой мировой войны в нем произошло громкое убийство неизвестным одной политической шишки, после чего было отдано под нужды пожилых людей, от которых собственные дети решили избавиться. Но милым старушкам и старикам не суждено было доживать здесь свои последние годы в спокойствии и умиротворении. По свидетельствам персонала, здесь бродил призрак того самого убитого политического деятеля, который громко шаркал ногами по полу и царапал стены. Примечательно, что полосы на стенах действительно были. Тогда все списали на деятельность пенсионеров, немного поехавших крышой, чтобы не дать журналистам раздуть из этого скандал. Поговаривают, со слов Тецуро, что после того, как в 1960-х это здание перестроили под гостиницу, на заштукатуренных стенах вновь появлялись нацарапанные полосы, чуть позже — что-то похожее на первобытную наскальную живопись, а после и вовсе — очертания, отдаленно напоминающие шаманский окультизм. Через десяток лет гостиница стала работать себе в минус из-за того, что истории о призраке в этом месте, переходящие из номера в номер, из одной книги жалоб и предложений в другую. Вскоре дурная слава быстро разлетелась по всей Японии и посетителей-смельчаков переночевать здесь больше не находилось. У хозяина гостиницы не было детей, жена умерла при родах (в этом же самом здании), поэтому после его смерти все здесь опустело и покрылось плесенью, и осталось нетронутым с 1970-х годов по сей день. Прохожие, в особенности госслужащие, стараются обходить это место стороной и отмечают, что слышат чьи-то голоса, звуки разбитых стекол и пугающий детский смех.

Ямагучи трясся так, что еще чуть-чуть и, казалось, упадет в обморок от прослушанного. Хината нервно впился зубами в свое одеяло, а звуки его дрожащих челюстей были похожи на то, будто у коротышки озноб. На лице же Тсуки наблюдалось пугающее спокойствие вперемешку со собственным научным интересом. Чтобы не подавать виду, он привычно закатывал глаза, отпускал в сторону Шоё фразочки по типу: «Только не оборачивайся. Позади тебя стоит тот самый призрак» и внимательно следил за всеми полуночниками, которым еще не спалось. Куроо явно чувствовал удовлетворение от того, что половине первогодок не уснуть теперь до конца своей жизни, да и рассказчик был из него неплохой, на удивление, однако постепенно все судорожно стали расходиться, трясущимися руками подсвечивая себе фонариками путь в полумраке (свет специально никто не включал для антуража). Тсукишима собирался уходить следом за Ямагучи, на котором лица не было. Он ведь как маленький котенок, потеряется еще где или умрет от испуга. Кей еще в детстве дал себе немое обещание приглядывать за ним. Но чья-то рука остановила его ход.

— Что? — абсолютно незаинтересованно промолвил Тсуки, обернувшись вполоборота. Долго соображать не пришлось. Но чем он мог заинтересовать Куроо Тецуро? Для Тсукишимы это пока оставалось неясным. И очень не давало покоя. Неясности он любил меньше всего. Даже Хината вместе с Кагеямой занимали позицию выше в плане его симпатий.

— Возможно, я и потренируюсь завтра с вами. Ведь бредовее этого занятия может быть только прослушивание этой истории. Выбираю из двух зол наименьшее, — продолжает Тсукишима, после фыркая себе под нос.

Где-то инстинктивно, в собственном подсознании, его уже отчитывает за эти слова Дайчи, Танака бежит со всей скоростью с кулаками наготове, а Бокуто в миллионный раз трещит о том, какой же Тсуки бессердечный.

Как же бесит.