- Романтический вечер, говоришь? - оживляется девушка, будучи не в силах сдержать улыбку.

Так он, что, ещё и настроен на неё серьезно? Хоть Лера и отрицала любую возможность официальных отношений в своей жизни, за грудиной разлилось приятное тепло. Но нет, нельзя, нельзя влюбляться, она ведь, как и всегда, все похерит. Да и слишком сильно держится за свою мнимую свободу делать что угодно, когда угодно и с кем угодно. Но этим «кем угодно» сегодня стал по-настоящему особенный человек. И по-прежнему не только из-за «Птиц и Красного Террора».

Алекс придавливает ее к дивану, и Лера вновь тихо хихикает, довольная как черт тем, что оказалась все же ему нужна, и вообще добилась своего. Вижу цель - иду к ней. Он целует ее нетерпеливо, страстно, и ей остаётся лишь подставлять шею и учащенно дышать, когда его рука сползает вниз по ее животу. Колготки рвутся с треском, распаляя девушку ещё пуще прежнего. Вдруг она стонет откровенно громко, совершенно забыв о присутствии Алики в соседней комнате, вообще забыв, где она находиться. Важно было лишь с кем. И то, что он вытворял с ее телом. Тарасов кусает ее за сосок, и Белова прогибается в спине, слегка вздрагивая от удовольствия. Он словно знал ее тело заочно, знал, что ей нравится, знал, на какие точки воздействовать.

- Да, да, сейчас, - еле слышно шепчет в ответ на его просьбу о помощи, пытаясь совладать с собственным дыханием. Безрезультатно.

Подрагивающими от желания пальцами она расправляется с его ширинкой и тянет ткань вниз, моментально обвивая его тело кольцом своих ног. Ей не хочется никаких прелюдий, единственное, что она сейчас хочет - Алекс. Она подаётся навстречу, и он входит в неё резко, но не грубо. Лера сжимает зубы, чтобы быть тише, но и это у неё не выходит. Мычит нечленораздельно, вновь размыкает пересушенные губы. Вот такая неумеха. Остаётся лишь надеяться, что Алика уже спит крепким сном обдолбанного в щи младенца. Белова притягивает парня к себе, целует неуравновешенно, вгрызаясь в его губы, и, кажется, оставляет на них пару царапин от собственных зубов. Слизывает тоненькую струйку крови из ранки, оставшейся после драки с Гуцулом. Темп у них быстрый, рваный, но ей все равно все мало. Девушка шепчет ему на ухо какие-то глупости, просит, нет, умоляет не останавливаться. Простанывает его имя снова и снова.

Вот теперь ее смело можно назвать настоящей «групи».

Лера берет его руки в свои, целует и покусывает костяшки пальцев, а затем перемещает их на собственную шею - на запястья нельзя из-за не зажившего «автографа». Вспомнив об этих порезах, Белова улыбается. Даже если их с Алексом далее ничего не ждёт, ее тело будет помнить. Во всех смыслах.

Довольно скоро ее тело сотрясается, а в уши напрочь закладывает с последующим звоном. Глаза слезились, а сама девушка никак не могла отдышаться, не желая отпускать Тарасова от себя. Желательно не отпускать вообще. Но разве такое возможно?

- Вау, - наконец выдыхает она.

Они это сделали. Боже ж, она только что переспала с Алексом Тарасовым. Лишь сейчас она задумывается над тем, какое лицо у неё было бы, скажи ей кто это неделю назад. Но его статус в их сообществе больше не имел для неё значения. Теперь ее волновал только один вопрос.

- Мы ещё встретимся?

Его нежность Леру будоражит и пугает одновременно. Девушка по-прежнему не понимает, что Алекс нашёл в такой потрёпанной пустышке, как она. Но сейчас она не противится ласке, отвечает так же бережно, боясь спугнуть сладкое наваждение. Смотрит из-под опущенных ресниц, не сдерживает улыбки. Все-таки хороший Тарасов оказался. Не зазвездившийся, не избалованный, а добрый и чуткий. Не заслуживает она, токсичная, ядовитая, такого отношения к себе. Ой, не заслуживает. И бед ему море принесёт.

Алекс предлагает ей приходить на их репетиции. Странно, но при упоминании имени Серёжи у Леры ничего не ёкает, хотя ещё неделю назад бы она не смогла выбрать между двумя парнями. Она неопределённо пожимает плечами. Нет, конечно, она хочет на их репетиции, но кажется это все ненастоящим. Вот-вот и растворится в воздухе пыльным облачком, а Белова проснётся в непонятной квартире в руках накачанного наркотой Гуцула. И все это будет сном. Сном, из-за которого она снова побежит кромсать себя.

Парень закуривает, а Лера просто прижимается к его груди, продолжает разглядывать его лицо. Протягивает ладонь, невесомо гладит его по острой скуле кончиками пальцев. Словно проверяет, настоящий ли, не восковой. А нет, оказывается живой. Блондинка горько усмехается своим мыслям.

- На мотоцикле, говоришь? - а ведь ей всегда хотелось быть с байкером или рокером. А тут два в одном. - Можно, да, я за. Вот только.. к Гуцулу я одна схожу. Не впутывайся в это, пожалуйста.

Сказала она это абсолютно спокойным, умиротворенным тоном, но надеялась, что все же обозначила свои границы. Ее дела - это ее дела. Ее друзья - это ее друзья. Да, если бы не Алекс, то Лера не знает, что бы с ней было на том квартирнике. Хотя, врет. Прекрасно она знает. Она была ему благодарна за все, что он для неё сделал, и не злилась за переломанного Игоря, вот только… Защита ей не нужна. Да и не только в этом было дело. Ей и самой хотелось защитить Алекса от тех ребят, что Гуцула крышевали. Какие-то подозрительные были типы. Настоящие бандюки. У таких и пушки, и полный комплект всяких опасных прибамбасов.

- Светает, - Лера специально перевела тему, чтобы более не возвращаться к этому вопросу. - Мне нужно домой, папа скоро вернётся с дежурства.

Колготки оказались испорчены безвозвратно, на что Белова лишь усмехнулась и принялась натягивать юбку и футболку. По сознанию ползала странная дымка, туманом окутывая бутиратные озёра, в которых плескались демоны и подначивали уйти и не возвращаться. Слишком хорошо все складывается, не для неё это. Влюбится и будет потом страдать. И чего ещё хуже - Алекс в неё влюбится, а она не сможет оправдать его ожиданий. Или вовсе помрет. От своих собственных гадких ручонок.

- Проводишь? - робко уточняет. - Я хочу пройтись, надо проветриться перед встречей с папой.

Когда парень соглашается, девушка снова мягко улыбается. Путь до ее хрущёвки был недолгим, не более получаса, но за это время Лера успела изгрызть себя до самого основания. Взять его за руку или не взять. Сказать что-нибудь или не сказать. Потому она просто шла и курила, периодически обмениваясь с Тарасовым застенчивым взглядом. На рассвете всегда холодно, и голая кожа ног быстро покрылась мурашками. Табачный дым смешивался с паром изо рта, становясь похожим на осенние облака. Во всем этом была своя атмосфера.

У самого ее подъезда они наконец остановились. И Лера, не выдержав, обхватила лицо Алексея ладошками, притянула к себе и чувственно, но нежно поцеловала.

- Спасибо тебе за все, - прошептала она ему в губы. - И Алике спасибо передай.

А затем, спрятав глаза, скрылась за дверью.

Из тёплой кровати и фантасмагоричных снов Лера смогла выкарабкаться лишь после полудня, и то лишь потому, что в комнату постучал отец, уведомивший дочь о том, что к ней пришла Наташа. Маленькая брюнетка сопровождала Белову с самого детства, периодически выступая ее голосом разума, который Лера, конечно же, никогда не слушала. Быстро натянув на себя драные джинсы и коричневый свитер с какими-то узорами в стиле  «Твин Пикса», блондинка чмокнула отца в щеку и убежала с лучшей подругой.

- Белова, ты больная, - Наташа, как и думала Лера, покрутила пальцем у виска, стоило ей увидеть автограф Алекса, вырезанный у подруги на руке. - Это правда, что он набил морду Гуцулу из-за тебя?

Белова закатила глаза. Значит, слухи уже успели поползти. Неопределённо поведя плечами, Лера решила очаровательно улыбнуться и проигнорировать данный вопрос. Вскоре девушки подошли к старому гаражу Игоря, где в сборе уже были все, кроме Ани, девчонки, что писала им стихи и играла на ритм-гитаре.

- Котёнок мой, - Гуцул тут же оживился и подошёл к Беловой, по-собственнически целуя в губы.

Лера не стала отвечать, но и не оттолкнула. Надо найти в себе силы побороть боль и страх. В конце концов, Гуцул ей однажды жизнь спас. А на лице его расплывался большой синяк. Правая рука загипсована, и остальные девчонки из группы уже успели на ней расписаться и пожелать выздоровления. Хмыкнув, Лера взяла в руки лежащий на столе маркер и, не долго думая, нарисовала на белом гипсе большой мужской член.

- Обиду выплёскиваешь? - беззлобно рассмеялся Гуцул, на что Белова лишь ехидно улыбнулась и отправилась на своё место - за барабаны. - Мы уже все настроили, ждали только вас с Наташей.

Пусть на репетиции не хватало одного человека, группа работала слаженно. Басистка Лена - высокая блондинка с челкой, по совместительству баскетболистка, рыжая задорная клавишница Женя и Наташа, играющая на соло-гитаре.

Но стоило им начать играть одну из своих новых песен в настежь открытом гараже, как на улице показались две фигуры. Женская и мужская. В мужской Лера сразу признала Алекса и в итоге даже лажанула в игре, заставив сбиться и остальных девочек. Те хотели возмутиться, но, проследив за взглядом своей солистки и барабанщицы, замерли как вкопанные. У Жени, как у такой же фанатки Серёжи и Алекса, перехватило дыхание, и она жестом показала остальной группе, чтобы они начали сначала. Рыжей хотелось впечатлить гостей.

А Лера злилась. Сама не знала почему. Потому, что признала в спутнице Тарасова вездесущую Марго, или потому, что он нашёл ее и ворвался в их тайную обитель.

- Нет мира без тебя,
Нет жизни без тебя,
Нет солнца без тебя
И неба без тебя.

Она пела эти глупые строки, что никогда ей не нравились, и внезапно почувствовала себя какой-то даже.. униженной? Глаза ее вспыхнули по-недоброму, и девушка, откровенно психанув, с грохотом швырнула палочки на пол.

- Белова! - возмутилась обычно спокойная Лена.

- Почему у нас все песни про эту дурацкую любовь?! - а Леру прорвало. - Все, это крайняк, достала меня уже эта любовь!

- Ну, напиши о про что-нибудь другое, - в тон ей ответила Наташа.

- Ага, про ненависть, - не сдержалась уже и Лена.

Барабанщица вскочила со своего места, злобно зыркая то на подруг, то на Алекса с Марго, и покинула гараж, судорожно поджигая сигарету из пачки Гуцуловых «Lucky Strike». Сам парень тут же ломанулся за ней, злобно зашипев:

- Ты нахера его сюда позвала?!

- Никого я не звала! - Лера вырвала свою руку из его цепкой хватки. - Знаешь что.. подожди, я разберусь, а потом репетицию закончим. Мне нужно надраться. У тебя же есть чем?

Но, стоило Гуцулу утвердительно кивнуть, девушка обернулась и столкнулась с Алексом нос к носу.

Алекс ведёт себя развязно, а девчонки едва ли ни пищат, что вызывает в Лере презрение. То ли к Тарасову, то ли к подругам, то ли к самой себе. Возможно, все одновременно. Сейчас в нем не осталось ровным счетом ничего от того парня, которым он был вчера, и Белова вновь спотыкается о чувство глухой боли. Она вновь позволила себе довериться тому, кто в итоге оказался использовавшим ее мудаком. Гуцул хотя бы этого не скрывал и ничего ей не обещал, в то время как в Алексе будто поселились два разных человека. Или он просто хорошо притворялся дома у Алики. Очередной зазвездившийся рокер, любящий потрахать фанаток.

- Как хочешь, - безразлично бросает Лера, когда Алекс предлагает что-то им сыграть и кивком головы указывает на валяющиеся на полу барабанные палочки. Ещё она станет их поднимать, ага.

А Гуцул непривычно для всех притих, лишь молча скрежетал зубами.

Но Тарасов предпочитает другой инструмент. Принимает в руки гитару Наташи, а та и дело бросает странные взгляды то на Алекса, то на Леру. Кажется, она здесь единственный человек, который отлично понимает, что происходит. «Придурки» - думается Наташе. Что один, что вторая. Нет бы отойти да объясниться, а они выпендриваются и плюются друг в друга желчью, хотя брюнетке невооруженным глазом отчётливо видно все их истинные чувства.

Алекс начинает играть песню агрессивную, с историческим подтекстом, а Лера, насупившись и сложив руки на груди, присаживается обратно за свою установку. Ей уже не хочется никаких репетиций, хочется взять свои вещи и уйти. А он пусть дальше купается в своей славе и любви поклонниц. А вообще… да, так она и поступит. Ближе к концу песни Белова со скучающим видом поднимается и подходит к Гуцулу.

- Пойдём отсюда? - шепчет она ему на ухо.

- Сегодня крутой рейв будет, - соглашается парень. - На окраине, в одном из корпусов бывшего завода.

- Идеально, - натянуто улыбается девушка и надевает свою косуху с эмблемой группы Алекса. Аж неприятно носить стало.

Марго победно провожает Леру взглядом, мол, «скатертью дорожка», и Белова, не выдержав, показывает ей средний палец. Теперь их гараж, их безопасное место, больше таковым не является. Она всегда будет вспоминать о появлении Тарасова здесь. А рейв.. рейв - хорошая идея. Пусть Лера и не особо любила техно-музыку, зато на таких мероприятиях всегда было, чем поживиться. Пусть уж Гуцул сто раз себя с ней грубо поведёт, чем ещё хоть одну секунду проведёт здесь. Ненависть. Хотел показать ненависть - это он замечательно сделал. Как и показал все свое отношение к ней. Конечно, пока она в ярости, ей и в голову не пришли мотивы его появления в гараже, но.. что, если он пришёл лишь для того, чтобы поиздеваться над ней? Иначе зачем было брать с собой Марго? А заодно подцепить ещё какую-нибудь девочку из ее группы. Лера и Гуцул выходят из гаража, идут по гравию в тишине. Игорь знал, в какие моменты старую подругу трогать не стоит.

А Наташа знала, в какие стоит. Маленькая брюнетка долго сидела на чахлом раскладном стуле, нервно топая ногой и оборачиваясь по сторонам, но в итоге не выдержала. Метнулась вслед за непутёвой подругой. Наташа была единственной из их компании, кто так и не попал под обаяние Гуцула, и потому, догнав ребят, она резко дёрнула Леру на себя за рукав.

- Ты не поняла, что он здесь ради тебя? - шипит подруга.

- Все мне прекрасно понятно, - огрызается Белова. - Расскажешь завтра, кого из наших он снимет на эту ночь.

Брюнетка, поджав губы, возвращается обратно в гараж и подходит к Алексу, около которого трутся и заливисто смеются остальные девушки, но один ее красноречивый взгляд заставляет подруг отойти в сторону. Даже Марго.

- Я догадываюсь, почему вы так себя оба ведёте, и, да, Лера - человек сложный, - хмыкает Наташа. - Но, если вдруг она тебе правда дорога..

Не находит слов, просто пожимает плечами. Пусть разбираются сами.

К моменту, когда Гуцул и Лера пришли на завод, вечеринка уже была в самом разгаре. На танцполе было не протолкнуться, но танцы - это то, за чем Белова пришла сюда в последнюю очередь. Она была не против оторваться, но сначала самое главное. То, без чего она уже не может жить, к чему имеет психологическую привязку. Допинг. Поведение Алекса в гараже вновь стало навевать на девушку плохие мысли. Очень плохие мысли. С Тарасовым ей на секунду показалось, что в жизни есть то, за что можно схватиться, крохотная тростиночка, которую он тут же вырвал из ее рук, располосовав ладони. Лера сильнее натягивала рукава свитера на пальцы, чтобы не видеть оставленной им надписи. Больно. И отнюдь не физически. Пустота объяла ее изнутри, бездна вновь смотрела в ответ.

- Идём? - лукаво улыбнулся Гуцул и потащил подругу в сторону туалетов.

Лера могла бы словить флэшбек, но сейчас ей было откровенно плевать на то, что с ней могут сделать. Ее место в канаве, как она уже и говорила Алексу. Черт. Любые мысли об этом парне вызывали желание вернуться домой и наглотаться таблеток уже во второй раз в своей жизни.

Оказавшись в небольшом грязном туалете, Игорь оперативно растолкал ребят, что уже там толпились, делая, собственно, то же, что собирались и они. Дилер освободил им место у одной из раковин и вывалил на ее поверхность содержимое своего кармана - зиплок с порошком. Достаёт лезвие, чертит дороги, пока Белова стоит рядом и потрясывается от нетерпения. Вот сейчас. Сейчас, скоро, все проблемы вновь покажутся ей нереальными, несущественными, а лицо барабанщика из любимой группы сотрется из памяти. Если, конечно, все не пойдёт по худшему сценарию, и у неё не включится паранойя. Но об этом думать не хотелось.

- Тебе ту, что побольше, - Гуцул выдаёт ей пластиковую трубочку и ухмыляется. - Я же вчера провинился.

Лера закатывает глаза, пихая друга локтем, и наклоняется к раковине, пока тот придерживает ее волосы. Максимум джентельменства, на который он способен. Наркотик обжигает ноздри, заставляет глаза слезиться, размазывая тушь. Белова сглатывает образовавшуюся горькую слюну, откидывается назад, прямо в руки Гуцула, что довольно посмеивается, прижимая девушку к себе. Приход она ловит почти сразу. Мышцы расслабляются, в голове разносится приятный туман, скрывая собой неприятные идеи-фикс.

Из каких-то кабинок уже доносятся стоны, незнакомые ребята рядом гогочут и запивают колёса дешевым коньяком прямо из горла. «Родная, как ты сюда попала?» - хочется спросить саму себя. Но все правильно. Она - грязь, сущая хворь, ей здесь самое место. На дне жизни. Гуцул оставляет невесомый поцелуй на ее губах и бормочет что-то о том, что ему надо пойти побарыжить в толпе.

- Я тут побуду, - соглашается Белова.

- Ты вчера уже так сказала, а потом мне сломали руку, - напоминает парень, вызывая у Леры нервный смешок.

- Правда, иди, я скоро присоединюсь.

Размазало ее конкретно. Лера смотрит на своё отражение, чувствуя себя так, словно вон та, та Лера, там, настоящая, а она всего лишь застряла в зазеркалье. Стирает с кончика носа остатки порошка. Зато желание прожить хотя бы ещё одну, последнюю, ночь растёт пропорционально ее желанию убить себя завтра же. Белова выходит из туалета, коридор перед ее глазами крутится на триста шестьдесят, и потому ей приходится опираться рукой о стену. Она блаженно прикрывает глаза, на губах мелькает тень улыбки, но вдруг она врезается во что-то. Или в кого-то. Не понимает. Щурится, не может принять, правда слышит голос Тарасова или нет.

- Ты настоящий? - выдаёт свою первую же пришедшую в голову мысль.

Нет, кажется, с ее образом жизни, она уже дожила до галлюцинаций. Лера протягивает руки, кладёт их сначала на плечи Алекса, затем проводит кончиками пальцев по лицу. Господи, похоже, настоящий. Девушка одергивает пальцы, но продолжает просто пялиться во все глаза, глупо хлопая ресничками. Боль накатывает с новой силой, и, вот, она уже готова расплакаться. Шмыгает заложенным носом, чувствует, будто с неё заживо содрали всю кожу, и теперь та лоскутами свисает в районе груди, где жжет сильнее всего. Лера все смотрит на него стеклянными глазами, стоит так, наверное, уже с пару минут, пока из конца коридора не слышит выкрик: «Облава!».

Ей снятся очень причудливые сны. Ощущение невесомости, словно кто-то несёт ее на руках. И Лера улыбается, прижимается к теплу чужого тела. Почему-то интуитивно чувствует заботу, чувствует себя в безопасности, что бывает с ней редко. Обычно из-за отсутствующего инстинкта самосохранения, но в этот раз все иначе. Лера чувствует покой. Может быть, она умерла? Передознулась на грязном заводе?

Но наступает миг, когда Белова вновь слышит голос Алекса и распахивает глаза. Чем хороши эйфоретики - девушка никогда не чувствует после них отходов, в отличии от алкогольного похмелья, поэтому сейчас она вполне реально видит Тарасова перед собой. И она чувствует жгучую неловкость. Воспоминания возвращаются по крупицам: вот кто-то объявляет об облаве, вот она пытается поспевать за ним, заплетаясь в собственных ногах, отключается на заднем сидении пропахшей бензином машины. Лера резко принимает сидячее положение, поджимает ноги, становясь похожей на комочек тревожности, смотрит на парня во все глаза. О, да, он точно настоящий. И он снова это сделал. Снова вытащил ее из задницы, из самого пекла.

- Почему? - тихо спрашивает она хриплым голосом. - Почему ты снова.. спас меня? - звучит очень пафосно, но Алекс, и правда, стал появляться рядом в самые сумасшедшие моменты, как какой-то супергерой.

«Ты не поняла, что он здесь ради тебя?» - спросила тогда Наташа. А пазл в голове глупой блондинки сложился только сейчас. Черт возьми, надо чаще прислушиваться к лучшей подруге. Лера ощущает стыд. Но не за собственное состояние, а за то, что подумала об Алексе плохо. А она ведь была на все сто уверена, что завтра будет слушать от одной из девчонок, как они замечательно перепихнулись. Он ведь приехал к ней. Непонятно, конечно, как нашёл гараж и узнал время, непонятно, зачем привёл с собой Марго.. но сейчас это не было важно. Просто не имело значения. Значение имело лишь то, что за рёбрами у девушки сердце, казавшееся ранее камнем, в желе превратилось. Комок к горлу аж подкатился. В странном, не свойственном ей, приступе нежности Белова поднялась с дивана, на негнущихся ногах дошла до сидящего в кресле парня и свалилась перед ним на колени. Она не может объяснить, что и зачем делает, возможно, ее просто не до конца отпустило, но девушка тянется к его руке, берет его кисть в свои дрожащие пальцы, подносит к своему лицу. Целует тыльную сторону ладони. А в следующее мгновение просто взрывается. Слёзы кривыми дорожками ползут по щекам, и Лера все ругает и ругает себя. Она ненавидит плакать при ком-то. Тем более при тех, кто ей по-настоящему нравится.

На этой мысли, на этом осознании она резко вскидывает голову, чтобы посмотреть Алексу в глаза. Обескровленные губы дрожат, а страх сжимает легкие. Она только что призналась самой себе в симпатии к нему? Это совсем не было похоже на те чувства, что испытывает поклонницы по отношению к своим кумирам.

Перед взором Тарасова сейчас происходила немая сцена, в глазах девушки явно читалась внутренняя борьба. Тем не менее она чувствовала себя и в напряжении, и в счастье одновременно.

- Позволишь? - спросила Лера, чуть приподнимаясь.

Ей необходимо это. Ей необходимо почувствовать вкус сигарет на его губах.

От ответного поцелуя кружится голова. Сладко, сумасбродно, тягуче, как патока. Лера оказывается на коленях Алекса и тихо смеётся от мысли, что она уже к ним приросла за последние дни - так часто сидела подобным образом. Внутри все сжимается и сдавливается от его слов.

- Я не знаю, - вздохнув, отвечает Белова, укладывает голову на плечо Тарасова. - Может, Наташа права, и я просто больная.

Но этих слов недостаточно. Ей хочется сказать больше, признаться ему во всем. Странное желание, учитывая, насколько девушка привыкла носить все в себе и не делиться чувствами ни с кем из близких. Даже с лучшей подругой. И тем более с отцом.

- Я чувствую боль и пустоту. Постоянно. И их ничем не прогнать, они толкают меня.. на разные вещи в попытках затянуться, - запинается, решает, говорить ли дальше. Но сердце решает за неё. - А это помогает мне. Алкоголь, наркотики, компании непонятных людей. Легче ждать следующий день, когда ты знаешь, что снова получишь порцию кайфа. Хотя бы временно и дозировано. А с тобой, - снова замолкает. Ведь, когда она говорила подобное кому-то, над ней лишь насмехались. - С тобой мне приятно думать о завтрашнем дне. Но это так страшно.

Лера жмурится, как будто ждет удара. А ведь однажды ее, действительно, ударил ревнивый ухажёр. Месяцами о неё ноги вытирал, говорил, что быть с ней не хочет, а, как только она нашла другого, он распетушился, напился и приполз к ней под дверь. След от пощёчины алел несколько часов. Да она могла собрать целый бестиарий из молодых людей, что попадались ей на пути.

- Я знаю, что бывает с другими. И, знаешь, я иногда намеренно ебашу, надеясь на передоз. Мне кажется, что это маниакально-депрессивный психоз, но…

Она никогда не была ни с кем так откровенна.

- Моя мама умерла, когда мне было семь. Ее убили бандиты, за которыми гонялся папа, - слова сами слетали с губ, лились бурным потоком горной реки. - А в этом июне меня изнасиловали. Так что да.. я уже ничего не боюсь.

Откуда вдруг у него к ней появились чувства? Белова не понимала. Она же грязная, пыльная шваль, преисполненная ненавистью к жизни. И его жизнь она непременно испортит. Этого она боится больше всего.

- Ты уверен? Уверен, что оно все тебе надо? У тебя хорошая жизнь, успешная карьера, зачем тебе такой балласт, как я? Да на тебе любая повиснет - просто пальцами щёлкни.

Часть ее, привыкшая перманентно страдать, даже хотела, чтобы он согласился с ее словами и выставил за дверь. Тогда бы она, никому и ничего не должная, могла бы со спокойствием отправиться на тот свет. Ведь вся ее короткая жизнь была балансированием на острие ножа.

- Почему ты так добр ко мне?

- Сделал, когда с этой потаскушкой к нам в гараж пришёл, - усмехается Лера. - Ладно, я шучу. Тоже хороша - упорхнула с Гуцулом.

Только сейчас она подумала, как это выглядело со стороны. Мало того, что она там сидела психовала, так ещё и с нелицеприятным типом шепталась, а затем и вовсе - ушла. Этот дерьмовый день пролил свет на многое.

- Но нет, насиловал меня не Гуцул. Того Андреем звали. Пригласил меня в денди поиграть к себе в Гольяново да подсыпал что-то в портвейн. Четыре года его знала.

Белова вновь поднимает голову, по устоявшейся привычке смотрит Алексу в глаза. Такие светлые, чистые, взгляд ласковый, хоть и слегка лукавый. Дурочка, кажется, влюбилась. Когда Тарасов говорит о собственных родителях, она недоуменно хмурится.

- И что же это твоим предкам не нравится? По-моему, ты замечательный, - девушка даже немного краснеет. - Я была бы рада такому сыну, чесслово.

Лера искренне не понимала, как Алекса можно не любить. Честный, добрый, ответственный. И это ещё только при поверхностном взгляде. Дальше, глубже скрывалась невообразимой красоты душа, как была уверена девушка.

- Такая и нужна? Даже с припиздью? - фыркает она, пытаясь скрыть смущение.

А потом он открыто говорит о своих чувствах, признаётся в симпатии, и у Лерочки в животе бабочки пресловутые.

- И что же.. мы теперь типа.. вместе? - спрашивает отрывисто, нерешительно, изображая странные жесты руками.

Удивительно, но сейчас ей не страшно. Пропадает этот великий ужас перед отношениями, перед привязанностями любого рода. В конце концов, что она теряет? Если и он ее бросит, она просто пойдёт дальше своим любимым путём саморазрушения. Но, кто знает, что будет потом. Главное, что сейчас ей очень и очень хорошо. Лера берет его пачку сигарет, прикуривает, вновь припадает к губам Алексея, передавая в губительном поцелуе дым. Боится вести себя активнее, спугнуть уютную дремоту их общего состояния.

- И ещё , - мягко улыбается она, касаясь кончиком указательного пальца его носа, уже почти засыпая. - Ты обещал покатать меня на мотоцикле.

***

Проснувшись утром вместе с Тарасовым, Белова долго нежилась в постели, не желая будить парня и просто наблюдая за ним, слушая его размеренное дыхание. Но, в конце концов, пришлось подняться и вернуться в привычный жизненный ритм. А, то есть, вернуться домой к разгневанному отцу, крайне недовольному отсутствием дочери дома на момент своего возвращения. Но, будучи человеком отходчивым, Андрей Васильевич потом долго рассказывал Лере об удачной ночной операции на заводе, а той оставалось лишь заинтересованно кивать и деланно удивляться.

Девушка стала регулярно проводить время в компании Алексея, элементарно кушать вместе мороженое и приглашать его на репетиции своей девчачьей группы. Наташа удивлялась, как подруга меняется, расцветает на глазах. Ей удалось уговорить остальных все же назваться «Loverdose» вместо ненавистных «Ранеток» и поработать над репертуаром. Она же теперь девушка серьёзного рокера - нужно соответствовать.

Даже отец удивлялся, что дочь будто бы успокоилась, меньше огрызалась и ночевала дома. Но все казалось радужным не так долго. В один из вечеров Лера вернулась домой после очередного свидания, найдя полковника нервным, ещё одетым в форму, курящим на кухне.

- Пап? - девушка опустилась на соседний стул, положив ладонь на руку мужчины.

- Так, красота моя, ты теперь сидишь дома, - рассеянно вздохнул он.

- Пап, ты че! - возмутилась блондинка, аж подпрыгнув на месте. - Восстановлюсь я в ВУЗе, не переживай, ну! Что я сделала?

- Ты.. Лер, ты же была знакома с Маргаритой Ивлевой?

Белова скривилась при упоминании имени брюнетки. Благо, она не видела ее уже некоторое время с самой ночи рейва.

- Ее труп нашли вчера.

Отца дома не было. Андрей Васильевич был с головой погружён в новое дело о маньяке, а Лере оставалось лишь сидеть дома, погружённой в не самые радужные мысли. Смерть уже была к ней близка пару раз: в первый, когда Белова собственноручно наглоталась таблеток, и во второй, когда одна из ее одногруппниц умерла от передозировки героином. Но с той девушкой Лера не общалась близко, потому и не горевала. Да и по Марго что было горевать? Они никогда не ладили, даже однажды чуть не подрались на одном из концертов, пребывая в состоянии алкогольного опьянения. Спортсменка Лена их разняла, дружившая с ними обеими. Ещё неделю назад Белова бы сказала, что ей плевать на свою жизнь, и никаких маньяков она не боится. Но теперь ей было что терять. Алекс словно вдохнул в неё жизнь, и наркотическая эйфория сменилась эйфорией влюблённой. Но сегодня ей страшно хотелось накидаться. Хотя бы просто выпить. Найдя отцовский коньяк, Лера бодяжила его с яблочным соком, кривясь от мерзкого привкуса. А ещё девушка надела на себя ободок наушников, полностью погрузившись в «The Unforgiven» Металлики. Потому она не услышала, кто в дверь настойчиво позвонили, но подпрыгнула на месте от страха, когда в квартире отключился свет.

Ей, что, теперь выходить на лестничную площадку? Вновь содрогнувшись, она вышла в прихожую, сняв наушники, и стала прислушиваться. Лишь потом решилась подойти к двери ближе и заглянуть в глазок. Алекс. Черт, твою мать! Она пропустила их запланированную встречу. Наскоро отперев замок, девушка виновато взглянула ему в глаза.

- Прости, - пробормотала Лера, отходя в сторону, чтобы пропустить парня в квартиру. - Только свет верни, - робко улыбнулась. - Ты меня до чертиков напугал.

Когда они оказались внутри, и Тарасов снял куртку, Белова сразу же повела его за собой на кухню и достала второй стакан. Ему тоже стоит выпить прежде, чем она расскажет ему последние новости. На ней болтался драный в некоторый местах большой свитер в черно-красную полоску, как у Курта Кобейна, обнажая худые ноги, исполосованные порезами на внутренней стороне бедра. Раны почти зарубцевались - она не подносила к ним нож с самого момента официального знакомства с Тарасовым.

Девушка уже по своей привычке присела к нему на колени, когда он занял один из стульев, и мягко погладила его по спине.

- Нужно выпить, - кивнула Лера на стакан. - Поверь, очень нужно. Я должна тебе кое-что сказать.

Запнувшись, она замолчала. Должно быть, эта фраза звучала жутко, но информация, которую девушка должна была преподнести, была ещё более жуткой. Перебирая в голове варианты, Белова спохватилась чуть позже, только через пару минут, поняв, что слишком долго молчит, и Алекс мог надумать себе невесть что.

- Вчера ночью нашли.. нашли несколько пластиковых пакетов. Больших таких, чёрных. Недалеко от того самого завода, - тянула она. - Это Марго, Алекс, - выдала на одном дыхании и тут же добила свой стакан до конца.

Лера боялась, что ее парня будет грызть чувство вины: он пришёл туда с брюнеткой, но укатил оттуда в итоге с Беловой. А ещё Лера абсолютно эгоистично боялась, что это самое чувство вины может как-то повлиять на их отношения.

- Мне очень жаль, - девушка поджала губы. - И очень страшно. Ты останешься сегодня со мной?

Она взглянула на него с щенячьей преданностью, с надеждой. Тарасов стал ее стимулом, ее желанием жить за какую-то неделю. И она не может все это потерять.

- Если б ты меня с рейва не забрал, могла бы быть и я, - она поёжилась, нервно передернула плечами. - Так что еще раз спасибо, что спасаешь мою неугомонную задницу.

Лера делает ещё глоток своего напитка, но внезапно чувствует перемену вкуса на кончике языка. Теперь было не просто горько, теперь отдавало какой-то болотной жижей, вызывая лишь рвотный позыв, с которым Белова еле совладала, приложив ладонь к губам. Хотя испарина на лбу все же проступила. Должно быть, это нервное. Или организм адаптируется к чистому образу жизни.

- Мы можем посмотреть фильм, - предлагает она, перебарывая головокружение. - Я недавно кассету с «Кошмаром на Улице Вязов» купила. Люблю ужастики, когда они происходят не в жизни.

Нехотя поднявшись с коленей Алексея, Лера брезгливо оставляет свой стакан в сторону и завлекает парня в свою комнату. Пока подключает видеомагнитофон, рассказывает, что знает.

- Со мной папа не делится информацией. Приходится подслушивать его разговоры. Говорят, какая-то бабка в маразме была возможным свидетелем, описала молодого парня. Но кто знает.

Но странная меланхолия никак не покидает девушку. И дело даже не в Марго, не в бродящем по улицам Реутова местном Чикатило. Просто тревога, которую сложно контролировать и никак не унять. Что-то, определенно, идёт не так. Словно бы она что-то забыла. Наверное, это все же отхода. Или какой-то необычный вид ломки. Белова садится к Тарасову на диван, прижимается под боком, закинув свои ноги на его. Но ближе к середине фильма девушка засыпает, кое-как отделавшись от этого смутного беспокойства в руках любимого.

Когда Лера распахнула глаза, она обнаружила себя одну на диване, укутанную в плед. Судя во свету из-под двери и отчего-то тошнотворному запаху сигарет, Алекс был на кухне. Фильм уже кончился, и Белова поднялась, вытащила кассету из проигрывателя. Подошла к своему столу, чтобы убрать ее в ящик, но, выдвинув его, напоролась взглядом на одну вещь. Весьма подозрительную вещь. Маленький календарик, исчерченный красной ручкой. Белова, нахмурившись, взяла его в руки, чтобы рассмотреть даты ближе, и кровь словно резко отлила от ее лица. Уже три дня.

В коридоре послышались шаги, и Лера быстро убрала календарик обратно в стол, с громким стуком задвинув ящик.

Меняющийся вкус, отвращение к сигаретам, не свойственное ей беспокойство из-за Марго. Все вдруг сложилось в пазл. Пазл, ввергающий в ужас. В панику. Когда Тарасов зашёл в комнату, Белова искусственно попыталась избавиться от мандража и шагнула ему навстречу, натянуто улыбнувшись.

- Папа должен вернуться к семи утра, - попыталась перевести тему, чтобы ее странное поведение не бросалось в глаза. - Так что.. у нас есть ещё много времени.

Времени на что? На паническую атаку? Ведь, если все так, как она думает, то она в жопе.

Алекс обнимает ее, и Лера сглатывает комок в горле. Чем им заниматься ещё несколько часов? Кажется, все должно быть понятно для молодой пары. Но нет. Все было не так просто. Они присаживаются на диван. Белова пытается отвлечься, целует Тарасова как в последний раз. А она и была уверена, что все это в последний раз, если ее страшная догадка верна. Какой юный рокер захочет, чтобы его без пяти минут подружка принесла ему в подоле?

Но не сейчас. Сейчас нужно отдаться моменту. И Лера вновь забирается на его колени, впивается в губы страстно, отчаянно, болезненно. В какой-то момент она начинает плакать сквозь поцелуй, но быстро смахивает образовавшиеся в уголках глаз слезинки, и Алекс, благо, этого не замечает.

- Я бы так хотела, чтобы так было всегда.

Но не будет. Она прекрасно это понимает. Если она, черт возьми, права, то ее ждёт аборт. А после этой опасной операции она не сможет быть с Алексом. Просто не выдержит, не сможет переварить. Но Белова не скажет ему ни слова. Просто растворится в объятиях. Вот сейчас. Его руки самозабвенно шарят по ее телу, которое уже чисто на автомате дрожит и сжимается. И в какую-то секунду она, когда его руки оказываются под ее свитером, понимает, что не может. Просто не может.

Лера отстраняется, слезает с его колен, избегая поцелуев, и просто залипает в одну точку в стене. Пусть лучше думает, что она пьяна. Или что у неё ломка. Пусть дальше считает ее грязной, уйдёт, забудет. Если ему будет легче, то и ей будет легче.

- Я хочу спать, - врет.

Встаёт с места, уходит в ванную молча. Включает воду в кране и позволяет себе прореветься. Тихонечко, чтобы парень не слышал. Шарит по шкафчикам, находит отцовское снотворное, хранившееся на всякий случай, запивает прямо проточной водой. Умывается, но все равно не может избавиться от зареванного вида. Лицо раскраневшееся, припухшее.

Она возвращается в комнату, не позволяет себе взглянуть в лицо Алексея. С искусственными холодом и безразличием забирается под одеяло, отворачивается к стене. Таблетки вскоре начинают действовать, и Лера проваливается в сон.

***

Просыпается она поздно, тяжело. Стрелки часов указывают на десять утра. По звуку шагов Лера узнает собственного отца. Андрей Васильевич заходит к дочери, интересуется, хочет ли она яичницу. А Белова просто отмалчивается, мотает головой. Значит, она проспала момент, когда Алекс ушёл. И хорошо. Так менее больно. И снова врет. Только уже самой себе. Она резко поднимается, одевается и уходит в прихожую.

- Куда собралась? - с подозрением спрашивает отец.

- В аптеку, пап, - хоть тут не лжёт. - Женские дела, понимаешь?

Мужчина вскидывает руки, уходит обратно на кухню, откуда пахнет едой. Отнюдь не заманчиво.

***

На ее пейджер приходит сообщение от Алекса. А Лера не в силах ответить. Девушка сидит, запертая в ванной комнате, и просто смотрит на две полоски чертового теста. Уже третьего по счету. Жуёт обескровленные губы и плачет. Плачет, плачет, плачет. Головой понимает, что от плода их любви, от этого сгустка клеток нужно избавиться. А сердце ноет, имена придумывает.

- Дочка, - отец стучится в дверь. - Скоро выходишь? Мне вообще-то тоже надо в душ перед сменой.

Лера выходит, прячет лицо, сразу усвистывает в свою комнату. Прячет тесты в ящик стола. Нет, она долго молчать не сможет. Ей нужен человек, который хотя бы поддержит ее, сходит с ней ко врачу. Нужна Наташа. Андрей Васильевич вскоре уходит, а младшая Белова погружается в поверхностный, тревожный сон. Ровно пока ее не будит настойчивый звонок в дверь.

Отредактировано Eggsy Unwin (2021-10-02 00:42:53)

Алекс ворвался в квартиру подобно шторму, заставляя ее сердце сжаться так, словно в него навтыкали иголок. Все решится. Сейчас. Господи, помоги. И прости.

- Да, - просипела Лера. - Могу.

Нихрена она не может.

- Нам нужно расстаться, - выпаливает девушка, пряча глаза. - Я поняла, что мне не хватает свободы. Той, что была у меня раньше. Прости.

Пусть он ненавидит ее. Пусть презирает. Так ему будет легче справиться с болью, и постепенно она забудется, сотрется из его мыслей. Белова все же поднимает взгляд в какой-то момент, через пару минут молчания. Словно воды в рот набрала. А затем Тарасов уходит. Уходит, хлопнув дверью. Она запирает засов дрожащими пальцами, и теперь ей остаётся лишь сползти вниз по стене, сотрясаемой рыданиями. Но нет. Она приняла верное решение. Их отношения так и так бы разрушились после того, что она собиралась сделать.

Лишь спустя полчаса сидения в углу прихожей девушка приходит в себя. Сейчас ей нужна ее лучшая подруга. Как никогда раньше. Лера наскоро одевается, добирается до квартиры Наташи будто бы в тумане, звонит и звонит в дверь, пока маленькая брюнетка не открывает.

- Липатова, у меня проблемы, - почти рявкает с порога, вваливается в прихожую, не разуваясь и не раздеваясь, сразу следует в комнату подруги.

Лера долго стоит, смотря в окно, пока Наташа мнётся рядом. Идёт дождь. Порывистый ветер раскачивает деревья, срывая с ветвей пожухшую листву. Лера горько усмехается. Каждая девушка из их компании рано или поздно попадает в подобную ситуацию. Но, не смотря на все произошедшее с ней дерьмо, Белова была уверена, что хотя бы нежеланная беременность обойдёт ее стороной. Как же она ошибалась.

- Ты скажешь, что за проблемы? - не выдерживает Липатова.

Лера оборачивается. Чёрные борозды растекшейся души исполосовали лицо. Час икс. Сейчас она произнесёт это вслух - и от этого никуда не деться.

- Я залетела, - шарит рукой в сумке, демонстрирует лучшей подруге один из тестов.

- От кого? - Наташа ошалело округляет глаза.

- Наташ, от деда твоего, - а силы ехидничать ещё остались.

- Только не говори, что от Гуцула.

- Боже, нет, - Лера закатывает воспалённые глаза, еле мямлит с заложенным носом. - У нас больше месяца ничего не было.

- От Алекса что ли? - брюнетка, кажется, словила ещё больший культурный шок. Забеременеть от рок-звезды - сильно. Но чутьё сразу подсказало Липатовой, что делать. - И что теперь?

- В смысле «что теперь»?! - Белова взорвалась. - Сейчас же поеду в клинику. Я знаю, на Майской можно экстренно записаться.

А Наташу на холодный пот прошибает. Наташа, пребывая в шоковом состоянии, закрывает дверь за Лерой и, недолго думая, сама выпархивает из дома. Всем было известно, где «Птицы и Красный Террор» репетиционную базу снимают. Брюнетка долбится в двери, пока ей не открывает какой-то бугай. Видимо, охранник. Мужчина не хочет пускать девчонку, мерзко ухмыляется, принимая ее за очередную фанатку. Липатова сама едва не плачет, умоляет, но охранник грубо берет ее за плечи, собирается вытолкать с крыльца, но тут Наташа замечает в коридоре того, за кем и пришла. Тарасов.

- Алекс! - взывала девушка. - Да пустите меня! - обычно спокойная и рассудительная Наташа рычит, вырывается. - Пожалуйста! Лера, она…

Пару секунд прикидывает в голове, сдавать так просто подругу с потрохами или нет. Но у неё и вариантов нет.

- Она же сейчас аборт сделает!

Отредактировано Eggsy Unwin (2021-10-02 02:39:58)

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. В женской консультации по серым коридорам плавают будущие мамочки с губительно сладкими улыбками на лицах, обнимая свои большие животы. Лера сидит на скамье, вперив взгляд в плакаты на стенах, на которых изображены счастливые семьи, все исписано медицинскими советами для беременных. Ее очередь следующая. И ее уже предупредили, что процедуру можно провести сразу, без предварительной записи. Белова размазывает слёзы рукавами кофты, шмыгает носом. Она уже и не помнит, когда в последний раз ее лицо было сухим.

Но что ей ещё делать? Пойти к папочке с такой новостью? И даже не понятно к чьему - собственному или того сгустка клеток, что стремительно разрастался в ее утробе. Лера раньше и не думала о детях. Она-то ведь саморазрушению на Библии поклялась. С ее образом жизни уже давно бы быть на месте несчастной Марго. Но Алекс появился в жизни ее вовремя - ещё чуть-чуть и не было бы Лерочки. Но теперь с эфемерным счастьем придётся попрощаться. Они с Тарасовым вместе не так долго, чтобы говорить о подобном. Белова и так была в шоке, что у парня к ней появились чувства, настоящие, но, по ее скромному мнению, хрупкие. Ну куда ей ребёнка? С ее загаженным организмом, с ее бедами с башкой. Но какой-то мерзкий червячок, видимо, называвшийся материнским инстинктом, грыз ее изнутри. То и дело хотелось опустить руки на плоский живот, улыбнуться. Ведь она сейчас не была одна. У неё было что-то, что заочно любит ее и не может жить без неё. А она собиралась эту самую жизнь оборвать.

- Валерия Белова! - вызвала злобная старушенция-медсестра, открыв дверь кабинета.

***

Девушка шла к выходу, гулко топая своими чёрными кедами по исцарапанному линолеуму, пялилась в в выданную ей справку. Срок был крошечный, на таком даже обычно не бывает таких симптомов, как у неё. Но, видимо, ее слабенькое тельце не выдерживало и такого. Открыв двери, Лера даже не успела сразу сориентироваться, как тусклое октябрьское солнце перед ней заслонила мужская фигура. Чуть позади стояла маленькая брюнетка с виновато-обеспокоенным выражением лица. А затем Белова перевела испуганный взгляд на Алекса, четко давшего понять, что он все знает. 

Он тянет к ней руку, и она неосознанно жмурится, но в следующее мгновенье оказывается в его объятиях. И тогда ее пробирает. Лера не плачет, она ревет в голос, стонет как привидение. Ну зачем он здесь? Зачем же? Неужели.. неужели ему нужен..

Белова молча отстраняется, чтобы посмотреть Тарасову в глаза, но одной рукой все же обвивает его шею. Второй же протягивает ему справку.

- Я не смогла, - голос сел, почти пропал. - Я ничего не сделала.

Она все ещё не понимала, что происходит. Если и раньше все ей казалось нереальным, то теперь.. теперь ее зазеркалье отразило само себя. И она бродила по этому зеркальному коридору, не в силах найти выход.

- Я.. ты.. тебе.. - Лера пыталась вымолвить ещё хоть что-то, но никак не могла собраться с мыслями, не могла нанизать их на ниточку. - Ты хочешь этого?

Отредактировано Eggsy Unwin (2021-10-02 04:09:53)

Вот теперь ей хочется петь дурацкие песни про любовь. Все произошло настолько быстро и стремительно, что настоящее вызывало одновременно лютый ужас и дикую радость. А ещё хотелось говорить стереотипными фразами, например, про зебру жизни - полоса чёрная, полоса белая. Суицидница-наркоманка из Реутова и теперь чья-то мама. А, главное, кто теперь папа. Алекс прочно закрепил за собой главную позицию в ее душе. Приоритетную. И с каждым разом он ее удивлял.

- За что ты мне такой, а? - теперь Лера смеялась сквозь слёзы.

Неужели за страдания, правда, вознаграждают? Так уж и в Бога поверить можно. Он спрашивает ее про новоиспечённого деда, и ее смех приобретает истерические нотки.

- Нет, я никому не сказала, - лыбится как дура. Хотя, Алекс прав, она и есть дура. - Только Наташе.

И теперь стоит перевести взгляд на лучшую подругу, которая лишь одними губами шепчет: «всегда пожалуйста». Вот проныра мелкая.

Но, может, у Беловой, в самом деле, появился шанс? Шанс стать кем-то большим, чем она была последние годы. Ей больше не хочется даже быть той девушкой, которой она встретила Тарасова некоторое время назад, ей хочется оставаться той, кем он сделал ее теперь. Жизнелюбивой, заботливой и, главное, счастливой. Она же будущая мать, в конце-то концов. Лера поднимается на носочках, целует Алексея куда дотягивается: в нос, в щеки, в губы, отвлекаясь лишь тогда, когда он что-то говорит.

- Что рассказать? - ловит его взгляд, льнет к рукам, гладящим ее волосы. - Давай сначала к тебе доедем, и там все расскажешь.

Бодро шествует к излюбленному мотоциклу, берет шлем, вертит его в руках. Самое страшное позади. Все вообще позади. Начинается новая жизнь, в которой главным неловким моментом остаётся только признание во всем Андрею Васильевичу. И внезапно ей, на радостях, действительно, хочется очень странных вещей.

- А у тебя дома есть какая-нибудь шоколадная паста и котлеты?