— Эээ, с любого можно что-то да получить, — Алекс оскалился, — Давай подумаем. Кого он может знать, что выболтать, до чего дойти. Я бы на твоем месте прощупал кто у него учителя, сокурсники и прочее и прочее. Может быть этот Рубинштейн был в числе тех, кто читал ему лекции. Или он у него стажировался. А может быть у него есть доступ к каким-то документам, которых у тебя нет. Попробовать можно. А не получится или он окажется пустышкой — пошлёшь его ко всем чертям.
Он сделал неопределённый жест рукой, словно в подтверждение своей мысли. Иногда даже знакомство с уборщицей склада может открыть двери к наживе. А тут целый штатный психолог, да ещё и влюблённый. Зачем доставать жар из печи своими руками, если можно сделать это чужими? Безусловно манипулировать и использовать людей в своих целях — гнусно. Однако не гнусно ли воровать и убивать? Тарасов делал в своей жизни и то и другое. И не стыдился. Жизнь есть жизнь. Так с чего ему переживать из-за какого-то Стаса?
— Можешь, иначе для чего выигрывать? — он обнял её, притянул к себе, жадно отвечая на поцелуй. Рядом с Лерой Алекс, по какой-то причине, чувствовал себя вечно голодным. Но его пир снова прервали.
Голос Стаса, когда Лера включила громкую связь, сразу же выдал его состояние. Алекс хмыкнул, скрестил руки на груди и стал слушать излияния пьяного воздыхателя своей новой подруги. Просто самый настоящий идиот. С другой стороны — может быть Тарасов сам был таким идиотом, который лез в капкан, могущий захлопнуться в любой момент? Он отмёл эту мысль, сосредоточившись на другой — как использовать Вишнякова в их общем с Беловой деле.
— Действительно, хорошим девочкам ночью не звонят,— прокомментировал реплику Леры Алексей, когда та повесила трубку. Он уже рисовал в своей голове примерный план действий — что она должна у него спросить, как и когда. Что им сделать с информацией, которую они могут получить, а могут не получить вовсе. — Хорошие девочки звонят по ночам сами. Но только плохим мальчикам. Не так ли?
Он криво усмехнулся на её вопрос, ответив ей поцелуем в шею. Она кружила ему голову. И это было плохо и хорошо одновременно. Плохо потому, что его жизнь готова была вот-вот уйти под откос. Свалиться в ещё большую яму. А хорошо ... Ему редко бывало хорошо с кем бы то ни было, и сейчас, обнимая и целуя эту женщину, Алексей упивался непонятным, но крайне приятным ощущением тепла. Это ощущение странным образом напоминало то, которое рождалось в его душе, когда он, когда-то давно, находился рядом с Сережей. И возможно поэтому Тарасов отдался ему без остатка.
— Что же это за жизнь, если я там лучший экземпляр? Ты честное слово плохо её ценишь, моя дорогая, если считаешь меня подарком судьбы, — эта реплика могла бы показаться резкой, но сказана она была с мягкой ухмылкой. Прижимаясь спиной к простыням кровати, Алекс, снизу вверх смотрел на женщину, что сейчас расположилась на его бёдрах, и улыбался, как дурак.
— И как же ты хочешь распорядиться своим приобретением? — поинтересовался он, то касаясь её груди, то с нежностью проводя кончиками пальцев вдоль позвоночника. Ему нравилось дотрагиваться до неё так, словно она была тем, что ему предстояло похитить — своими чувствительными пальцами вора он, словно, прощупывал Белову под кожей.
Отредактировано Alex Tarasov (2021-09-11 14:46:10)
- Подпись автора
Бѣлый генералъ
Откланялся на вокзалъ
И я пригублю бокалъ
За Маркса и «Капиталъ»!
Ѣшь ананасы и рябчиковъ жуй
День твой послѣдній приходитъ, буржуй!
